Песни выбрали меня

Каково же было мое удивление, что там, в этом закутке за столом в старом кресле сидел сам Леонид Осипович Утесов.

– По какому вопросу, молодой человек? – устало произнес он, прихлебывая чай, который подливал из термоса.

Я не в состоянии был проронить ни слова. Передо мной сидел человек-легенда, который просто пил чай из своего старенького термоса. Без пафоса, без соответствующего антуража, просто отдыхал…

– Не робейте. Давайте по порядку. Как вас зовут, где учились, работали? Давайте-давайте…

Отрапортовал я по-военному:

– Лев Лещенко, заканчиваю ГИТИС, работаю в Театре оперетты, в качестве артиста.

– Театр оперетты – это хорошо. А здесь вы что ищете?

– Леонид Осипович, потому и пришел, что мечтаю и всегда мечтал исполнять эстрадные песни. Чувствую – мое это.

– Раз чувствуете, надо пробовать, а вдруг не подведет мечта… – и ухмыляется так по-стариковски. Ну что ж, пойдемте, покажите, на что способны.

Решил я не оригинальничать и исполнить песню из репертуара самого Утесова. Знал я почти все его песни, но выбрал ту, которую как-то раз еще в школе так и не смог исполнить.

С музыкантами оркестра я быстро нашел общий язык, и удивительно, что когда я начал исполнять ее, то чувствовал себя спокойно и уверенно, что, конечно, сказалось на качестве исполнения. Но и здесь мне не удалось всю песню исполнить целиком.

– Всё-всё, достаточно, – замахал руками Леонид Осипович, не дав мне даже приступить ко второму куплету. – Всё с вами ясно.

Помолчал минуту, а потом продолжил:

– Прекрасное исполнение, молодой человек, просто прекрасное. Но у меня один вопрос: а что вы будете делать со своим театром, если мы вас возьмем – вас отпустят, проблем не будет? А я вам честно скажу, нам такие, как вы, очень нужны.

– Уверен, проблем не будет. Зачем им мой бас-баритон нужен – ролей-то почти для него нет.

– Ну тогда, как только сможете уладить кадровые вопросы, приходите, ждем.

– Обязательно, Леонид Осипович, обязательно!

– И что же, вас даже не интересует ваш оклад, молодой человек?

– Интересует, – смущенно пробормотал я.

– 250 рублей в месяц – устроит?

Он еще спрашивал: устроит или нет! В Театре оперетты я получал что-то около 110 рублей.

Домой я мчался практически бегом, уже предвкушая и новую работу, и новую жизнь, и – да, новую зарплату, куда же без нее.

* * *

Почему я полагал, что у меня не будет проблем с Театром оперетты, не ясно. Но всё представлялось мне в радужном свете. Не было никакого резона удерживать меня. Несмотря на то что я обладал чудовищной работоспособностью, я элементарно простаивал в театре, ожидая подходящих для моего тембра голоса драматических ролей.

Поэтому пришел я в театр практически прощаться. Но Анисимов молча и без энтузиазма выслушал мое восторженное заявление об уходе из театра. Его тяжелый взгляд, который он поднял на меня, уже сказал о многом.

– Удивил ты меня, Лещенко. Думал я, что ты все-таки театральный артист, который не разменивается на эстраду. Ты не только должен, ты обязан после окончания института отработать у нас не менее двух лет. Поэтому отпускать я тебя не собираюсь, и в первую очередь ради тебя самого. Всё, разговор окончен.

Вот так я и не попал в государственный эстрадный оркестр под руководством Леонида Утесова. Но зато туда устроилась моя жена Алла, которая прошла прослушивание и осталась там работать. А после института я остался в уже родном Театре оперетты, где мне обещали интересную работу, большие роли… Но всё это уже не доставляло той радости, которая была раньше.

Глава шестая Гостелерадио

Работая в Театре оперетты, я не раз бывал на Гостелерадио, меня приглашали на запись эстрадных песен, арий из оперетт. Иду однажды по коридору Дома радиовещания, как вдруг вижу мне навстречу торопится Анна Кузьминична Матюшина, человек кипучей энергии. Мне она была знакома еще по ГИТИСу, где она работала преподавателем. Каким-то образом она успешно совмещала преподавание в институте с работой на Гостелерадио, где была худруком вокальной студии.

– Лева, какими судьбами? – горячо меня приветствовала Анна Кузьминична. И, не дождавшись ответа, торопливо продолжила:

– А я, кстати, тебя разыскивала тут намедни. Ты у нас где сейчас обитаешь? В Театре оперетты? Как ушел туда во время учебы, так ни шага в сторону?

– Ну почему же, Анна Кузьминична, куда только не шагал, да только, видимо, никуда мне не деться от этой оперетты.

– Так надо пробовать, пытаться, Лева! Если желание есть. Ты мне скажи, чего ты там сидишь в своей оперетте? Чего выжидаешь? Ты с твоим голосом чего угодно добьешься. Возможности-то у тебя какие!

– Да, я понимаю, – что-то мямлил я, немного ошалев от такого напора.