Читаем Песня о братьях полностью

Поэзия, ты – навык очищеньяот инея, осевшего в сплетеньяхкурчавых проводов, и лучше обратитьсяк пейзажу любования, а то…Как звать его – Аксесий, Идофей?Не Персефон – и слава Богу, значит, наготалегко докажет очевидное: он весьзамолчан мифом, но шерстистый куст – зацвёловечьей белизной, не греющей взрастанье;должно быть, стадо пробегало мимо,пообтерев боками цепкую натуру:душа – изъятие из пола, не иначе,но время оседает звёздным хладом в волосахбыстрей, чем слово успевает.

*

Война граничит с перемирьем,себя не отрицая, соблюдая луч,хранящий разделенье территорий:продлится стройка дольше,чем время, полное имён;о благородстве гаснущих металловкто вспомнит, расплескав тосолпо запчастям, душе необходимым?Гуляющий по стройке в ранний часпритаптывает время, и в пылибетонной различит едва ли крылья.Придавлен город сыростью, когдаволной влечётся пробужденьек учебнику, к последним властным главам.

*

Витой металл; пружинящий, как слово, блеск,верёвка, по какой взбиралось детство;полно обозначений, тщательно хранившихгорючий свет, что ржавчину повергнет:разлитой нефтью омывает моревсю память о походах к дальним ранам,каким не нужно утоленья, кромеяснейших очертанийна школьной карте.

*

На усилителе начертан герб – иначе,хиджабной тканью слёзы утирая,выходит пауза на свежий воздух,где стробоскопной пахотой маячатогни, по чернозему пробираясь:осталось верить, что уместится в иглу —с пластинки считанная тьма.

*

Предгорье вынув из кармана,в слова насыпав горечь луговыхсладчайших трав, танцуй(,)простор, пришедший обретатьночные очертанья человека,сквозь ритм к победе пробираться,толпу расталкивая.

*

Передвижной кавказской дискотекинам счастье брезжило, покуда с хрипотоймоторы тракторные бороздилинеясный берег музыки зацветшей,где соловьиные гортанные щелчкивключают-выключают свет надречныйи крутится зеркальный шар – составлениз всех осколков, что героя отразили,но позабыли отраженье.

*

Тетрадь листается прибрежным ветромвсё дальше в тишь: мы рады усложненьюучебных матерьялов, полнящихся светом,готовя развлечение для слова:покуда в клетках запертые звери(да, звери в (одно)клеточном пространстве)поют родными голосами,граничащими с музыкой высот,неявно разграфлённой.

*

Перейти на страницу:

Похожие книги

Перелом
Перелом

Как относиться к меняющейся на глазах реальности? Даже если эти изменения не чья-то воля (злая или добрая – неважно!), а закономерное течение истории? Людям, попавшим под колесницу этой самой истории, от этого не легче. Происходит крушение привычного, устоявшегося уклада, и никому вокруг еще не известно, что смена общественного строя неизбежна. Им просто приходится уворачиваться от «обломков».Трудно и бесполезно винить в этом саму историю или богов, тем более, что всегда находится кто-то ближе – тот, кто имеет власть. Потому что власть – это, прежде всего, ответственность. Но кроме того – всегда соблазн. И претендентов на нее мало не бывает. А время перемен, когда все шатко и неопределенно, становится и временем обострения борьбы за эту самую власть, когда неизбежно вспыхивают бунты. Отсидеться в «хате с краю» не получится, тем более это не получится у людей с оружием – у воинов, которые могут как погубить всех вокруг, так и спасти. Главное – не ошибиться с выбором стороны.

Виктория Самойловна Токарева , Дик Френсис , Елена Феникс , Ирина Грекова , Михаил Евсеевич Окунь

Попаданцы / Современная проза / Учебная и научная литература / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия
Русская мера: vers libre
Русская мера: vers libre

В книгу избранных произведений петербургского поэта, писателя и переводчика Евгения Валентиновича Лукина «Русская мера: vers libre» вошли верлибры, миниатюры, поэмы, написанные им за последние тридцать лет. Оригинальные произведения гармонично сочетаются с переводами, которые автор считает неотъемлемой частью своего поэтического творчества. Среди публикуемых текстов особое место занимает переложение свободным стихом древнерусского литературного памятника «Слово о полку Игореве», а также циклы миниатюр «Sol Oriens», «Lustgarten, сиречь вертоград царский» и исторические поэмы «Костер Амасийский» и «Каменный мед», исполненные религиозной проблематики. В версификационной практике Евгения Лукина следует отметить переводы стихотворений выдающихся английских поэтов Уилфреда Оуэна и Исаака Розенберга, павших на полях сражений Первой мировой войны, замечательного немецкого поэта Берриса фон Мюнхгаузена, а также современных авторов – американского поэта Брайана Тернера, болгарского поэта Цветана Марангозова, канадского поэта Луи-Филиппа Эбера и норвежского поэта Арне Русте. Этот труд является весомым вкладом Евгения Лукина в русское культурное наследие.

Евгений Валентинович Лукин

Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия