Читаем Песня о братьях полностью

Откапывая вековые амбразуры,бетонные пустоты вызволять,вручая камни омовенью самому —владыке среди действий;сдувать песчинки с памятных глубин —в дыханье веря, словно в подношенье,не ждать награды, зная: ожиданьеесть лучший приз для всех, кто не щадитсебя в подземной гонке углублений.Отсутствие, как прежде, спасеноот сырости и темени грунтовой.

*

В пейзаже гладкоствольном – склонностьостаться в прошлом: небольшая дальностьстрельбы и точность небольшая —помогут сделать выбор в пользу речевыхтвердейших оборотов: свет мишенныйотрикошетить в силах, поразивстрелкa и всех, кто рядом.

*

Поглубже в рану запустив лучи,извлечь кусок земли, расплющенной о сердце:как славно, что не разбрелисьпо телу тёмные частицы грунта,не затерялись в сжиженной толпеяснейшей атмосферы звёздной, что слывётбессмертной кровью.

*

«Ожившие отломленные дульца»про земляных червей сказавший это —калибром неба, в принципе, доволен,его поверхностью блестящей, нарезной:резьба, ты – следствие спиральных восхождений,словесных: твёрдостью алмазной славясь,любой оставят метчик позади,но лучше говорить о пулях земляных,а не о кольчатом плевке подземном.

*

«Оживший» – значит:отломленный от смерти,ползёт на свет – и что там есть ещё.Но важно место прикрепления былого,неявный стык (его назвать бы словом «я») —он выдал слабинузаместо верного ответа;кто отвечать привыкна эту силу – видно, ошибется.

*

Не знает лапа правая о том,что левая ступает по людскому сердцу:кто согласует крылья с тишиной,прорвавшейся сквозь небо – станетсвободу означать, воздетую на луч;колоннам марширующим вручиликритерий, да и он вспорхнул,воссел на золотящейся ограде.

*

Есть птица светлая, есть тёмная: средиподробной совести, рассыпанной в пейзаже,скрипящей под ногами – жить частицамвсё большей белизны, опровергавшейснегa людского песнопенья.

*

У синевы внутри сироп течётзаместо крови: нечем больше объяснять,зачем стремятся трогать существа —лазурь ночными языками,не ждущими рассвета и других– не взятых птицами в певучий арсенал —попутных слов.

*

Где лужи заросли вороньим леденцом,в ходьбу полусырую втянут голубь,шаг – по воде, другой – по солнечному грунту:о сладость ничего не знать,ты отражаешься в сиянии зимыстоль хрупким образом, что стынету неба в жилах сахар.

*

О чувствах двунаправленных ответиткорзинное сплетение лозы:бежит по кругу, создавая ёмкостьсвоей податливости, признавая деньнежданной россыпью попутных ягод,не усидевших в темноте.

*

Перейти на страницу:

Похожие книги

Перелом
Перелом

Как относиться к меняющейся на глазах реальности? Даже если эти изменения не чья-то воля (злая или добрая – неважно!), а закономерное течение истории? Людям, попавшим под колесницу этой самой истории, от этого не легче. Происходит крушение привычного, устоявшегося уклада, и никому вокруг еще не известно, что смена общественного строя неизбежна. Им просто приходится уворачиваться от «обломков».Трудно и бесполезно винить в этом саму историю или богов, тем более, что всегда находится кто-то ближе – тот, кто имеет власть. Потому что власть – это, прежде всего, ответственность. Но кроме того – всегда соблазн. И претендентов на нее мало не бывает. А время перемен, когда все шатко и неопределенно, становится и временем обострения борьбы за эту самую власть, когда неизбежно вспыхивают бунты. Отсидеться в «хате с краю» не получится, тем более это не получится у людей с оружием – у воинов, которые могут как погубить всех вокруг, так и спасти. Главное – не ошибиться с выбором стороны.

Виктория Самойловна Токарева , Дик Френсис , Елена Феникс , Ирина Грекова , Михаил Евсеевич Окунь

Попаданцы / Современная проза / Учебная и научная литература / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия
Русская мера: vers libre
Русская мера: vers libre

В книгу избранных произведений петербургского поэта, писателя и переводчика Евгения Валентиновича Лукина «Русская мера: vers libre» вошли верлибры, миниатюры, поэмы, написанные им за последние тридцать лет. Оригинальные произведения гармонично сочетаются с переводами, которые автор считает неотъемлемой частью своего поэтического творчества. Среди публикуемых текстов особое место занимает переложение свободным стихом древнерусского литературного памятника «Слово о полку Игореве», а также циклы миниатюр «Sol Oriens», «Lustgarten, сиречь вертоград царский» и исторические поэмы «Костер Амасийский» и «Каменный мед», исполненные религиозной проблематики. В версификационной практике Евгения Лукина следует отметить переводы стихотворений выдающихся английских поэтов Уилфреда Оуэна и Исаака Розенберга, павших на полях сражений Первой мировой войны, замечательного немецкого поэта Берриса фон Мюнхгаузена, а также современных авторов – американского поэта Брайана Тернера, болгарского поэта Цветана Марангозова, канадского поэта Луи-Филиппа Эбера и норвежского поэта Арне Русте. Этот труд является весомым вкладом Евгения Лукина в русское культурное наследие.

Евгений Валентинович Лукин

Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия