Песок

— Есть, — разведчики отползли из пункта наблюдения. — Я забыл одну важную вещь. По прошествии времени все, имеющие крайнюю зависимость от Земли, начисто утрачивают способность к организованным коллективным действиям. У нас нет сил, нет оружия, но в отличие от торчков мы можем действовать вместе. Мы…

Мяуканье Ли перебило Вильгельма.

— Ли хочет кушать? — попробовал перевести Густав, прислушиваясь к бурчащему животу.

— Нет. Ли говорит — мы настоящие самураи. Но лучше зайти на торчков с моря. Там много песка.

— Во как приперло телегу таскать, — одобрил Густав. — Креатив попер. Давайте отдадим креативному классу багры. Он сам с торчками разберется.

Душевное расстройство — это признак наличия души?

— Открываем дверь, пробегаем гостиную, сигаем с балкона.

За дверью десяток разных голосов тоскливо завыли.

— Какая глубина рядом с домом?

— Издеваешься? Откуда мне знать?! Я вдохновлял — Омега проектировала и строила. Не представляю даже, какой здесь фундамент — скала, сваи или кости динозавров.

— В любом случае прыгать придется, а Луиджи Альбертович?

— Concorde.

— Ага. Вот и полетим Конкордом. Отталкиваемся от перил как можно дальше!

Им удалось добежать до балкона только по инерции стартового рывка — лица тех, кого они увидели в зале, могли спокойно заморозить движение. Страдание, ожидание и уже никакой надежды.

Доктор Гоша как всегда успел заметить самое главное — АКМ в углу гостиной. Видимо, эти сложносочиненные интегральные существа отложили автомат в сторонку вместо того, чтобы размолотить в прах двери, которые они настойчиво штурмовали.

Беглецы смогли допрыгнуть до воды. Самым неприятным оказалась не глубина, а температура — явно больше сорока по Цельсию. Как ошпаренные они принялись грести вдоль берега, стараясь не глядеть на пляж и вершину косогора. Там как потерянные слонялись ушлепки. В основном, они смотрели себе под ноги, словно уронили что-то важное, но все еще стараются отыскать. Иногда словно уже не надеясь на себя, на удачу, они поднимали лица к небу.

Никто не погнался за беглецами.

Милосердие бывает жестоким?

Пока отряд отдыхал, Ляпа отошла осмотреться. Наугад прыснула между зарослей боярышника, ставших местами помятыми, местами щербатыми.

Как только ей показалось, что она осталась одна, Ляпа присела, но рядом послышалось неразборчивое бормотание. Выглядывая сквозь ветви, Ляпа увидела мерзкую картину. какой-то ушлепок копал землю. Он вырыл приличную яму, и, стоя на дне, царапал грунт. Потом внимательно разглядывал ногти, потом подушечками пальцев ласкал лицо, потом поочередно обсасывал их, потом… больше Ляпа не смотрела.

Она бросилась в сторону и быстро заблудилась. Ляпа не стала звать на помощь, прислушалась. Веселое кряхтение и щенячье поскуливание (песик?) вывело Ляпу к поляне, где развлекались двое ушлепков. Девушка пожалела, что смело шагнула к ним из-за кустов. Увиденное заставило окаменеть.

Опрокинув скулящую женщину на груду березовых дров, ее насиловал негр.

Раньше негров на Омеге Ляпа не видела. Неужели цветным все-таки удобнее выглядеть белыми? Когда все началось, они приняли свой истинный облик?

Женщина была в разодранном платье, негр совершенно голый. По другую сторону поленницы присел подельник, на котором нацеплен ворох тряпья. Одной рукой он придерживал за подбородок жертву и настойчиво заглядывал ей в глаза, другой усердно копался у себя между ног.

Периодически жертва пыталась вырваться, но негр уверенно удерживал ее. Она хрипела — подельник не позволял ей раскрывать рот.

Ляпа стояла не в силах отвести глаза. Мимо нее чинно прошел ушлепок. Рукав рубахи в крови. Коротким перочинным ножиком он ковырялся в своих венах.

Наконец, голый гортанно взвыл и прикрикнул на помощника. Тот бодро вскочил. В руках у него оказался топор. Когда голый взвыл громче, «ворох тряпья» коротко размахнулся и рубанул жертву по шее. Брызнула кровь, женщина дико завизжала. Безумный палач размахнулся шире и рубанул вновь. Кровь ударила фонтаном, голова, отвратительно хрипя, покатилась по траве.

Голый продолжал энергично долбить дергающееся в агонии тело. Подельник поднял окровавленную голову, что-то нежно заворковал, вновь глядя ей в глаза. В этот момент негр издал рык и отбросил обезглавленную. «Ворох тряпья» аккуратно поставил голову на землю, подполз на коленях к негру и …

Ляпа закрыла глаза. Происходящее отпечаталось у нее в голове, но она не осознавала увиденного.

Когда девушка открыла глаза, негр (он успел накинуть серый балахон) и его закутанный в сто одежек компаньон (губы и кожа вокруг них в крови) стояли рядышком и внимательно рассматривали Ляпу. Увидев, что она очнулась, насильники одновременно ласково улыбнулись и замахали руками. Приглашая.

Девушка с ужасом поняла — а ведь они могут оказаться милыми обходительными людьми. Расспросят о настроении, о планах на сегодняшний вечер. Возможно, проводят до дома. Будто нет обезглавленного тела поодаль, нет окровавленного топора у ног.