Читаем Пьесы и сценарии полностью

Напряжённо стоят друг против друга. Ослабляются при открытии двери. Справа входят Альда в плаще, со следами дождя; за ней Алекс.


АЛЕКС. Ну вот, наши сотрудники. (Знакомит.) Альда Крэйг, моя кузина. Анна Баниге, руководитель биологического направления нашей лаборатории.

ЭНИ. Ой, как громко и неуклюже, Кориэл! (Альде.) Просто — Эни. (Рукопожатие.) Зову шефа, он просил сейчас же… (Уходит в среднюю дверь.)

АЛЕКС. Синбар Атоульф, врач.

СИНБАР (знакомясь, холодно). Вы никак не приходитесь профессору Крэйгу?

АЛЬДА (робко). Я… его дочь…

СИНБАР. Позвольте, у него сын, дочери у него нет.

АЛЕКС. Она перед вами, Синбар.

СИНБАР. Нет, тут какая-то ошибка. Я точно знаю, у него только сын.

АЛЬДА (с живостью). Папа не виноват, это я виновата! Я жила сама по себе…


Алекс делает знак Синбару. Тот уходит вслед за Эни.


Ах, из-за меня будут плохо думать о папе! и ты! Даже ты вчера так папу оскорбил! Но я вас помирю непременно.

АЛЕКС. Ну, помиришь, конечно. (Помогает ей снять плащ, вешает.)

АЛЬДА. Какая Эни миленькая. Ты за ней ухаживаешь?

АЛЕКС. Мне, Альда, сейчас не до миленьких. Я знаешь как закрутился? Сплю пять часов в сутки.

АЛЬДА. Смотри-смотри, упустишь. (Оглядывается.) Ой, что это мне как-то не по себе? (Ещё оглядывается.) Аль, мне страшно стало почему-то. (Держится за него.) Может, отменим, уйдём, зачем это всё?

АЛЕКС (улыбаясь). и я — Аль, и ты — Аль, и чего же ты боишься?

АЛЬДА. Даже тебя боюсь. Ты здесь переменился. Скажи, это будет больно?

АЛЕКС. Ничуть.

АЛЬДА. Но ты же сам не испытал?

АЛЕКС. Снятие биотоков? Да со всех сотрудников снимают, записывают.

АЛЬДА. Ах, ну всё равно, Аль! Это что-то нечеловеческое. Зачем это? Уйдём!

АЛЕКС (усаживает, успокаивает). Альдонька! Но ведь мы же договорились. Обсудили. Это будет лучше для тебя. Тебе нельзя иначе.


Входят Эни, Филипп, Синбар.


Филипп Радагайс, начальник лаборатории.


Альда поднимается.


ФИЛИПП. Мы рады видеть вас здесь. Хотя вы и… заставили нас ждать.

АЛЬДА (поспешно). Это можно объяснить! Это так получилось!..

ФИЛИПП (великодушно). Ничего не надо объяснять. Но… (смотрит на часы.)


Эни и Синбар надели белые халаты


…и откладывать не будем. (Надевает белый халат.)

АЛЬДА (покорно). Надо идти?


Синбар показывает ей на левую дверь. Опустив голову, Альда уже направляется туда, но останавливается внезапно.


Но позвольте, господа, я же всё-таки не кролик. Объясните, что вы будете со мной делать?


Синбар уже открыл дверь, оттуда вышел Кабимба. Он в белом халате, рукава засучены. По знаку Филиппа он закрывает дверь, оставшись с этой стороны.


ФИЛИПП. Это ваше право. Садитесь.


Альда садится. Все стоят: Алекс — позади её кресла, остальные — в белых халатах, настороженные, пристальные — против неё.


Ну-с, прежде всего — что такое биотоки? Биоток — это очень маленький электрический ток, непрерывно идущий в каждой нашей нервной клеточке. Всё, что мы ощущаем, думаем, переживаем или делаем, — всё это в конце концов так или иначе отражается на биотоках или определяется биотоками. Биотоки даже прочитывать мы научились совсем недавно, по сути…

ЭНИ. Год назад.

ФИЛИПП. Что же касается обратного нашего влияния на биотоки — вот это и есть наша задача теперь. Сперва, конечно, мы основательно изучим ваши биотоки, посмотрим энцефалограммы, обработаем при помощи электронных машин…

АЛЕКС (почти на ухо Альде). Это всё — не сегодня, это — много дней.

ЭНИ. Даже недель.

ФИЛИПП. и в конце концов мы вас подвер… мы применим к вам так называемую кибернетическую нейростабилизацию… Стабилизацию! — значит, мы обезпечим вам самое оптимальное…

АЛЕКС (на ухо). …самое наилучшее…

ФИЛИПП. …внутреннее душевное состояние и сделаем его стабильным, как будто вы родились с ним, как будто это не дар науки, а дар природы. После этого никакие потрясения, никакие удары судьбы не будут вам страшны. Вы не будете никогда испытывать ужаса, гнева…

АЛЬДА (вскакивает, вскрикивает). Что вы все на меня так смотрите?! Неужели я душевнобольная?..


Стонет, едва не падает. Алекс успевает подхватить, вместе с Синбаром сажают её в кресло. Эни подносит воды.


АЛЕКС. Альда, милая, успокойся, что ты вообразила?.. Выпей воды. Альда, что ты придумала? Неужели я хочу тебе хуже?


Альда выпила воды, откинулась, безжизненна, бледна.


ФИЛИПП. Сударыня, это совершенно добровольно, мы ни к чему не понуждаем вас, и вы можете уйти. Ну, наконец, если хотите, мы сегодня при вас сделаем запись биотоков с кого-нибудь другого, и вы убедитесь…

АЛЬДА (после глубокого вздоха, слабо). А вы не обманываете меня? Вы меня там не запрёте? не оставите?

АЛЕКС. Альда!!..

АЛЬДА (грустно). Что ж — «Альда»? Меня обмануть легко… (Обводит всех глазами.) Но нет, я верю вам. Это мне так померещилось. Что я должна делать? (Встаёт.)

Перейти на страницу:

Все книги серии Солженицын А.И. Собрание сочинений в 30 томах

В круге первом
В круге первом

Во втором томе 30-томного Собрания сочинений печатается роман «В круге первом». В «Божественной комедии» Данте поместил в «круг первый», самый легкий круг Ада, античных мудрецов. У Солженицына заключенные инженеры и ученые свезены из разных лагерей в спецтюрьму – научно-исследовательский институт, прозванный «шарашкой», где разрабатывают секретную телефонию, государственный заказ. Плотное действие романа умещается всего в три декабрьских дня 1949 года и разворачивается, помимо «шарашки», в кабинете министра Госбезопасности, в студенческом общежитии, на даче Сталина, и на просторах Подмосковья, и на «приеме» в доме сталинского вельможи, и в арестных боксах Лубянки. Динамичный сюжет развивается вокруг поиска дипломата, выдавшего государственную тайну. Переплетение ярких характеров, недюжинных умов, любовная тяга к вольным сотрудницам института, споры и раздумья о судьбах России, о нравственной позиции и личном участии каждого в истории страны.А.И.Солженицын задумал роман в 1948–1949 гг., будучи заключенным в спецтюрьме в Марфино под Москвой. Начал писать в 1955-м, последнюю редакцию сделал в 1968-м, посвятил «друзьям по шарашке».

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Историческая проза / Классическая проза / Русская классическая проза
Раковый корпус
Раковый корпус

В третьем томе 30-томного Собрания сочинений печатается повесть «Раковый корпус». Сосланный «навечно» в казахский аул после отбытия 8-летнего заключения, больной раком Солженицын получает разрешение пройти курс лечения в онкологическом диспансере Ташкента. Там, летом 1954 года, и задумана повесть. Замысел лежал без движения почти 10 лет. Начав писать в 1963 году, автор вплотную работал над повестью с осени 1965 до осени 1967 года. Попытки «Нового мира» Твардовского напечатать «Раковый корпус» были твердо пресечены властями, но текст распространился в Самиздате и в 1968 году был опубликован по-русски за границей. Переведен практически на все европейские языки и на ряд азиатских. На родине впервые напечатан в 1990.В основе повести – личный опыт и наблюдения автора. Больные «ракового корпуса» – люди со всех концов огромной страны, изо всех социальных слоев. Читатель становится свидетелем борения с болезнью, попыток осмысления жизни и смерти; с волнением следит за робкой сменой общественной обстановки после смерти Сталина, когда страна будто начала обретать сознание после страшной болезни. В героях повести, населяющих одну больничную палату, воплощены боль и надежды России.

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХX века
Архипелаг ГУЛАГ. Книга 1
Архипелаг ГУЛАГ. Книга 1

В 4-5-6-м томах Собрания сочинений печатается «Архипелаг ГУЛАГ» – всемирно известная эпопея, вскрывающая смысл и содержание репрессивной политики в СССР от ранне-советских ленинских лет до хрущёвских (1918–1956). Это художественное исследование, переведенное на десятки языков, показало с разительной ясностью весь дьявольский механизм уничтожения собственного народа. Книга основана на огромном фактическом материале, в том числе – на сотнях личных свидетельств. Прослеживается судьба жертвы: арест, мясорубка следствия, комедия «суда», приговор, смертная казнь, а для тех, кто избежал её, – годы непосильного, изнурительного труда; внутренняя жизнь заключённого – «душа и колючая проволока», быт в лагерях (исправительно-трудовых и каторжных), этапы с острова на остров Архипелага, лагерные восстания, ссылка, послелагерная воля.В том 4-й вошли части Первая: «Тюремная промышленность» и Вторая: «Вечное движение».

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Русская классическая проза

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман