Петербургский фольклор с финско-шведским акцентом, или Почем фунт лиха в Северной столице

Но ещё более, чем удаленность, огорчает купчинцев оторванность и даже некоторая изолированность их района, граничащая с отчуждением от метрополии. «Где родился?» – «В Ленинграде». – «А где живешь?» – «В Купчине». Ощущение провинциальной обособленности заметно даже в местной микротопонимике. Дома № 23 и № 72 при въезде на Бухарестскую улицу в обиходе известны как «Купчинские ворота» в «Купчинград». Некоторой компенсацией за такую ущербность выглядит, если можно так выразиться, «двойное гражданство», присвоенное себе купчинцами. Живут они на самом деле в Петербурге, а Купчино для них всего лишь «Спальный район».

Жизнь Купчина в городском фольклоре продолжается. Так, воздушные пешеходные мосты на пересечении Белградской и Будапештской улиц с проспектом Славы в народе получили прозвища «Краб» и «Креветка», по внешнему виду распластанной во все стороны легкой металлической конструкции. А резко отрицательное отношение к этим переходам горожан выразилось в общем фольклорном имени «Чёртовы мосты». Известно, что так назывались три чрезвычайно опасные для перехода моста в Альпах, вблизи перевала Сен-Готард, с трудом преодолённые русскими войсками во время знаменитого Швейцарского похода Суворова в 1799 году.

* * *

Ближайший к южной границе Петербурга посёлок городского типа – Шушары. Это современное название происходит от названия старинной финской деревушки Суосаари (Suonsaari), что значит «болотистый остров» (suo – «болото», saari – «остров). Впрочем, на картах 1705 года финский топоним уже заменён русским «Сусара».

В Шушарах находится одна из крупнейших в Петербурге сортировочных железнодорожных станций, ныне известная по официальному названию «Сухой порт». На сортировочной горке в Шушарах безжалостно грабят и разворовывают железнодорожные вагоны. Отсюда произошла уголовная идиома «зашушарить», то есть украсть. Вместе с тем в городском жаргоне известен и изящный экзотический микротопоним, которым охотно пользуются местные жители: «Рио-де-Шушаро».

Известна легенда о происхождении имени знаменитого сказочного персонажа – крысы Шушары. В 1923 году советскому правительству удалось уговорить вернуться на родину писателя Алексея Николаевича Толстого, с 1918 года находившегося в эмиграции. «Красный граф», как его тут же окрестили в России, с 1928 года жил в Детском Селе и обладал всеми привилегиями любимца Советской власти, в том числе и автомобилем. Живя в пригороде, писатель постоянно ездил к своим ленинградским друзьям и знакомым на собственной машине. И, как назло, постоянно и надолго застревал перед опущенным шлагбаумом у железнодорожного переезда на станции «Шушары». Избалованный судьбой писатель нервничал, негодовал, протестовал, но ничего не мог поделать с такой фатальной задержкой. Однажды, как рассказывает предание, он решил раз и навсегда заклеймить и опозорить это злосчастное место. Говорят, именно тогда он работал над сказкой «Золотой ключик» и именно здесь, у шушарского шлагбаума, придумал крысе из знаменитой сказки имя Шушара.

* * *

Всемирную известность топоним «Пулково» приобрёл исключительно благодаря петербургскому международному аэропорту, и мало кто знает, что своё имя аэропорт унаследовал от старинной, ещё допетербургской деревни, которая впервые упоминается в новгородской писцовой книге 1500 года среди других сёл и деревень Ижорского погоста.

По разным версиям, загадочная этимология аэропорта Пулково своими корнями уходит в самые различные версии. То ли это вепское «pulk» в значении «пуля», то ли финское «pulkka» – «лопарские сани», или «puolukka» – «брусника», то ли вообще является однокоренным словом финским личным именем Паули.

В допетербургские времена на вершине Пулковской горы находилась шведская мыза Пурколовская. Это было самое высокое место Петербурга. Однако, если верить легендам, в былые времена при наводнениях стихия доходила даже до Пулковских высот. Известно предание о том, что Пётр I после одного из наводнений посетил крестьян на склоне Пулковской горы. «Пулкову вода не угрожает», – шутя, сказал он. Услышав это, живший неподалеку чухонец ответил царю, что его дед хорошо помнит наводнение, когда вода доходила до ветвей дуба у подошвы горы. И хотя Пётр, как об этом рассказывает предание, сошел к тому дубу и топором отсек его нижние ветви, спокойствия у местных крестьян от этого не прибавилось.

Фонтан. Архитектор Тома де Томон

В 1708 году Пётр I подарил Пулковскую мызу своей жене Екатерине. Дорога вдоль Пулковской горы вела в Царское Село и поэтому постоянно благоустраивалась. Так, по проекту архитектора А. Н. Воронихина построили фонтан-грот «Старик», вокруг которого разбили парк. Другой фонтан создан по проекту архитектора Тома де Томона. Фонтан представляет собой открытый гранитный павильон, украшенный фигурами четырёх сфинксов с характерными женскими лицами. Ещё в XIX веке фонтан прозвали «Четыре ведьмы». Помимо чисто декоративных функций, фонтан выполнял и важную практическую роль: его наполненные водой гранитные чаши служили поилками для лошадей.