В повести «Вечер накануне Ивана Купала» союз «Пидорки – Федоры» (греч. «Божий дар») и «Петро, Петруся – Петра» (греч. «камень») должен сочетать духовное и физическое, в котором духовное получает надежное основание, опору. Однако от «камня» затем остаются «куча пепла и битые черепки», ибо Пётр получил Пидорку неправедно, за дьявольское золото и жизнь ее младшего брата. Причем убийство «безвинного младенца» Ивася (Ивана) – сироты, как сам Петрусь, – это языческая кровавая жертва, подобная и языческому «избиению младенцев», от которого был спасен ребенком Иоанн Предтеча, и его казни, когда голова Крестителя была отсечена (Мф. 14:3–11). «Преступная» коннотация имени Пётр будет обыграна и в повести «Страшная месть», где оно принадлежит вероотступнику, изменнику. Для католиков имя апостола Петра символизирует краеугольный камень веры (недаром главный храм Ватикана – собор Св. Петра, или Петри). Гоголь же основывается на евангельском описании предательства Петра, когда тот, по пророчеству Христа, трижды от Него отрекся (Мф. 26:33–35, 69–75). С этим, видимо, и связано тяготение Петруся к «дьяволу в человеческом образе, воплощению антихриста» Басаврюку (в первой, журнальной редакции было отчетливее: Бисаврюк[683]
).В повести «Майская ночь, или Утопленница» образ юного Левко (уменьш. от Льва) в какой-то мере отражает противоречивое значение имени, его зооморфные коннотации. В христианстве царственный Лев символизирует силу и мощь Иисуса Христа, является символом Воскресения (существовало поверье, что львята рождаются мертвыми и родители оживляют их, вдыхают жизнь), символизируя также духовную бдительность и крепость часового, неусыпно охраняющего устои Церкви, поскольку, согласно другому поверью, лев спит с открытыми глазами. Но в христианских поучениях встречается и образ свирепого, алчущего льва как символ адских сил (например: «…противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища кого поглотить…» – 1-е Петра 5:8). Левко напоминает зверя, когда бродит «в вывороченном шерстью вверх овчинном черном тулупе» (I, 169), вспоминается и «волк в овечьей шкуре». И за это его – правда, по неведению – несколько раз называет «дьяволом» и «сатаной» собственный отец. В то же время юному герою свойственно Божественное, творческое начало: он талантлив, прославляет Бога и Божий мир, искренне любит Ганну-Галю, публично осуждает неправедность своего отца и помогает панночке найти ведьму. Между сном и явью Левко видит недоступное другим, именно с ним происходят разные чудеса.
Его подругу зовут Ганна-Галя. Это «двойное» имя Гоголь использовал лишь в трех произведениях. Причем в «Именах, даемых при Крещении» украинское отождествление «Ганна, Галя, Галька… Анна» – второе, противоречащее русскому (первое Маруся – Марина). Выше мы уже отмечали, что русские уменьшительные онимы Галя, Галька восходят к имени Галина, значение которого «спокойная, безмятежная» отличается от значения «милость Божия» у имен Анна / Иоанн. Вероятно, так автор «диалогизировал» единое украинское имя[684]
, чьи варианты принадлежали двум различным русским онимам. Видимо, по его замыслу, это должно было символизировать двойственную природу героини, чье духовное имя Ганна соответствовало ее небесным мечтам, порывам ввысь, а имя Галя – земной, чувственной, слабой стороне ее натуры. В любовном треугольнике и мятущаяся, «двойственная» героиня, выбирающая между сыном и отцом, и любящий ее юный герой – бескомпромиссный, благородный, уверенный в своей правоте, и его антипод – недостойный, но самоуверенный отец, до конца повествования именуемый лишь по должности «головой» (старостой), как бы взаимно дополняют и уравновешивают друг друга.На фоне многозначности имен молодых героев другие онимы обозначают комическое противоречие между своим значением и статусом или поведением носителя имени. Имя пьяного Каленика (от греч. Калинник), всю ночь безуспешно ищущего свою хату, имеет значение «добрый / прекрасный победитель». Комичны фамилии уездного начальства: комиссаров Ледачего (укр. «ленивый, дурной, никчемный») и Косьмы (от греч. космос – «миропорядок») Деркача-Дришпановского (надеюсь, в данном случае мне простят отсутствие подробных разъяснений…).
Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев
Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное