Петербургский текст Гоголя

На наш взгляд, такой ключ дает возможность истолкования имени Вий из одноименной повести, которое было и остается предметом ученых споров[694]. Однако нужно отметить, что исследователи зачастую недооценивают приемы имитации «создания простонародным воображением народного предания» (II, 175), свойственные романтическому повествованию на фольклорной основе, которое подразумевает и фантастику, и актуальные христианские реминисценции. Для первых читателей имя Вий в заголовке повести не было известно, как и его связь с демоническими «гномами», неизвестными восточнославянскому фольклору, поэтому нужно было понять смысл данного корня. Ближайшими родственными словами являются вить и виться, относящиеся, как можно догадаться, к змею-дьяволу, и эта основная черта Вия определяла проблематику повести для внимательного читателя, а появление ведьмы и перенесение действия в церковь лишь укрепляло его уверенность. Но в финале загадочным Вием оказывается «какой-то образ человеческий исполинского роста» (II, 584) – то есть не сам дьявол, а его человеческое воплощение – возможно, предатель Иуда[695]. Выросший в земле мертвец остается человеком, и потому он, в отличие от чудовищ, видит Хому[696]. Вместе с тем его «железное лицо» и «железная рука» создают образ католического рыцаря по имени Вий, созвучному с Пий – именем многих католических пап. Последний к тому времени папа Пий VIII (граф Кастилоне) в 1829 г. взошел на престол, будучи немощным стариком; его смерть в ноябре 1830 г. породила различные слухи, даже подозрение, что его отравили. Видимо, Гоголь эти экстраординарные события связывал с началом Польского восстания (1830–1831), следствием чего стали антикатолические и полонофобские взгляды в российском обществе, отчетливо представленные и в «Миргороде».

Ту же характеризующую роль в повести играют имена бурсаков, начиная с главного героя, философа Хомы Брута. Эта украинская форма имени Фома может ассоциироваться с homo (лат. «человек») или со значениями, указанными в Словаре Даля: «Фома 1) от Апостола, человек недоверяющий, склонный к сомнению. Фома неверный. 2) Человек простоватый, плохой, вялый»; кроме того, указано и производное «Фомка, плут, мошенник, вор»[697]. Прозвище Брут (лат. «простак») исторически ассоциируется, прежде всего, с Брутом Марком Юнием (85–42 до н. э.), в 44 г. до н. э. он вместе с Кассием возглавил заговор против Цезаря, которого считали его отцом, и, по легенде, одним из первых нанес ему удар кинжалом; поэтому имя Брут стало нарицательным для предателя. Впрочем, у Хомы Брута оно может быть и паронимично бруд (укр. «грязь»)[698]. Эти негативные коннотации реализуются при описании поведения и действий героя; кроме того, имя Фома (др.-евр. «близнец») позволяет предположить, что загадочная связь героя и ведьмы-панночки объясняется их «близнечеством», отцом же является сотник[699].

Имя приятеля Хомы – богослова Халявы – произошло от слова, которое имело, в числе прочих, следующие значения: 1) «сапожное голенище; 2) Бран. об. неряха, растрепа, неопрятный; 3) вялый, сонный, ленивый и дрянной»[700]. Примечательно, что герой стал «звонарем самой высокой колокольни» в Киевской лавре (то есть созывал верующих к молитве, подавал им весть о Боге и служении), но не прекратил пьянствовать и воровать: «…пошатываясь на обе стороны, пошел спрятаться в бурьяне. Причем не позабыл, по прежней привычке своей, утащить старую подошву от сапога, валявшуюся на лавке» (II, 218). Имя самого младшего из бурсаков – ритора Тиберия Горобца – происходит от названия р. Тибр в Риме: так звали и пламенного трибуна Тиберия Гракха (162133 до н. э.), и тирана Тиберия Клавдия Нерона (42 до н. э. – 37 н. э.), римского императора с 14 г. н. э. Но во всех случаях сочетание этого имени ритора (оратора) с прозвищем Горобець – укр. «воробей» – комично и противоречиво, оно означает, как у Хомы Брута, примету обитателей дьявольского «земного града», обреченного Богом на разрушение. Однако приведенные в повести украинские просторечные имена козаков в большинстве своем греческие: Явтух – Евтух (Евтихий; от др.-греч. Εὐτυχής – «счастливый, успешный»), Спирид, разг. Свирид – Спиридон (возможно, от др.-греч. Σπυρίδων – «дар души»), Дорош – от Дорофей (др.-греч. Δωρόθεος – «дар Божий»), Микита – от Никита (др.-греч. – «победитель»). Лишь имя Оверко, возможно, восходит к латинскому Аверкий (от лат. averto – «обращать в бегство»).