Петля

— Андрей, с каких это пор ты стал таким шутником?

— Я серьезен, как никогда… — поймал ее взгляд, который остановился на пальце с обручальным кольцом, и в этот момент мне сквозь землю провалиться захотелось. Сжал руку в кулак и убрал мгновенно. Впервые, смотря на него, раздражение появилось и желание немедленно снять. — Теперь у тебя есть персональный защитник, каменная стена, жилетка… в общем, насчет робота-андроида ты не ошиблась… Функционал расширим, исходя из пожеланий одной очаровательной особы…

Нужно было разрядить обстановку. Понимал, черт возьми, что боится, переживает, волнуется. Потому что, как ни крути, все, что случится с ней дальше, от меня зависит. Только сложных разговоров не хотелось, это не то, что нужно. Единственное, что она должна сейчас чувствовать — это уверенность.

— М-м-м, как интересно… Функционал, говоришь? Есть тут у меня одно пожелание к разработчику…

— Я весь во внимании…

— Усиленная защита от перегрева… Так как устройство будет подвержено постоянному воздействию высоких температур…

И опять эти прищуренные глаза, в которых чертята пляшут, и лукавая ухмылка. Приблизился вплотную к губам, замер в миллиметре от них, зарываясь пятерней в волосы, и сказал еле слышно:

— Обещаешь, что будет горячо?

О да, очень-преочень горячо…

Я не привык верить на слово… Только проверять лично…

* * *

Мы вернулись в дом, который встретил нас тишиной. Лекса очень волновалась, что придется объяснять наш совместный приезд Карине, но я ее успокоил. Дочь все эти дни жила в доме Макса, и пока что оставалась там. Так было спокойнее. И для нее, и для всех нас. Оставить ее просто под присмотром охраны я не мог. По крайней мере, сейчас. Карина с радостью согласилась, ведь проводить время с родными получалось все реже, а за три месяца стажировки она сильно по всем соскучилась. Все эти дни она была с Дариной, помогала ей нянчить Таис, все не так тоскливо, как сидеть одной под замком. Я попросил брата пока не сообщать ей, что мы вернулись. Нам нужно было еще немного времени. Ошарашивать ее новостью об отношениях с Алекс сейчас нельзя. Это не та информация, о которой сообщают, ставя перед фактом. Так что Ахмед — далеко не единственная проблема, которая нас ожидала, и я, как никто другой, это понимал.

Лекса отправилась в спальню, сказала, что хочет отдохнуть с дороги, да и какое-то время наедине с собой побыть. По ее блуждающему взгляду и отстраненности видел, что мысли терзают и мучат. И у каждого из нас они свои. В душу лезть не хотел, знал, что когда захочет — сама расскажет. Но догадаться о том, что именно ее гнетет, было не трудно. Ведь девчонка еще совсем, вот только вчера под отцовским крылом жила. Любима и обожаема им. Каким бы ублюдком он ни был, но то, что за нее на все готов был, мы сами убедились. Да и родителей не выбирают… Жила, горя не знала, а сейчас… можно сказать, предает его, пока он спасти ее пытается.

Когда обнимал в очередной раз, в глаза глядя, мысленно смелостью своей девочки восхитился. Решимостью и… бесстрашием. Раньше ее поведение сумасбродством считал, эпатажем напускным, попыткой доказать мне что-то, а потом вдруг осознал — она мне все самое дорогое отдала. Не просто невинность… а вообще всю себя. Свое сердце в ладони вложила и жизнь передала в мое распоряжение. Вот так просто. Наплевав на то, что уверенности ни в чем не было. Не зная, а вдруг завтра, после всего, ненужной окажется. Отдавая себе отчет, что собственный отец ее с грязью смешает после такого поступка. И опять в голове зашумело от этого абсолютного доверия и чувств, искренних и чистых. Ни на секунду оставлять не хотел, чтобы, когда вдруг опять грустить начнет, все ее горькие мысли разогнать. Сгрести в охапку и миллион раз повторить, что моя теперь…

Дождавшись Макса, пригласил его в кабинет. Обнялись, как обычно при встрече, и хотя разговор предстоял не особо приятный, все же само его присутствие вселяло какую-то уверенность, что все, что я провернуть хотел, удастся. Мы и не из такой трясины выбирались. Справимся. Я на все сто уверен был, что положиться на него могу. Как и на Изгоя. Ахмеду задницу надрать — святое дело. А остальное — по ходу решим.

Максим вальяжно расселся в кресле, закурил, и стал выпускать кольца дыма, глядя в потолок.

— Ну, что ты мне расскажешь, брат? — поднес ко рту сигарету и еще раз затянулся. — Судя по всему твоя… эм-м-м… заложница сменила статус?

Издалека начал, засранец. Сам обо всем догадывался, но возможность подколоть никогда не упустит. Только я решил не ходить вокруг да около, не Карина же передо мной. Поэтому сразу к делу перешел.

— Она останется со мной…

— Не вопрос. С тобой — так с тобой. Надолго?

Он пока не понимал, о чем речь. Да… Оказывается, объяснить все будет не так легко, как я надеялся. Я подошел к мини-бару, наливая нам обоим виски. Протянул Максу, который в недоумении ждал моего ответа, бокал, давая понять, что сейчас самое время выпить.

— Навсегда…

Макс поперхнулся и, постучав себя несколько раз кулаком по груди, откашлялся и встал из кресла.

— Граф, бл***, шутник херов. Не смешно сейчас. Вот вообще.