Так как этот приговор был произнесен против всех стрельцов вообще, то никто из них не остался безнаказанным в силу позднего раскаяния в своем проступке. Прежде чем его царское величество предпринял свое путешествие за пределы Московии, те же стрельцы устроили смуту, но они были усмирены, и преступление прощено было им под тем условием, чтобы они впоследствии не покушались ни на что подобное. Это условие было занесено во всенародно объявленный акт. В нем было сказано, что его величество не преследует никаким законом вероломных, но за это они обрекают себя на всевозможные муки, жесточайшие наказания и даже на смертную казнь в том случае, если они возобновят свое упорное намерение и посягнут на благоденствие государя вопреки своей клятве и требуемому от них долгом нижайшему повиновению. Этот царский указ и нарочитый приговор все стрельцы подписали собственноручно; те же из них, кто не умел выводить буквы, подтвердили то же самое приложением креста. Это было отягчающим обстоятельством, которое преградило путь милосердию и применило к каре за мятеж всю строгость правосудия.