Петрикор

Классная комната находилась в рекреации, куда никого не пускали. После уроков мы сидели на продленке до шести часов, а потом расходились по домам. В советское время почти все родители работали. Понятия «домохозяйки» вообще не существовало – сидеть дома считалось какой-то даже дикостью, не поощрявшейся буржуазной наклонностью. Да и кто мог позволить себе не работать? В простых семьях – к ним относилось 90 процентов населения – царило правило общей копилки. Так что в современных западных тенденциях, когда мужчина и женщина на равных, для нас нет, наверное, ничего нового. В Советском Союзе так жили все! Ну, или почти все. И если только рядом не оказывалось заботливой бабушки, дети были предоставлены сами себе.

Через несколько дней скучного карантина мне вдруг подумалось: «Танцы! Вот что нас спасет!»

– Ребята, давайте устроим танцы? – предложила я, словно высказала невероятное открытие.

Никто не возражал. Больше половины класса даже поддержали инициативу. А кто-то просто промолчал.

В классе у меня сложились более теплые и дружеские отношения с мальчишками, чем с девчонками. Возможно, потому, что я, так же как и пацаны, носилась сломя голову на переменах, мало задумываясь о том, как выгляжу, – растрепанная и счастливая. Петя Петров (на голову ниже меня, очень добрый, он всегда делился со мной «белочками» и часто провожал меня домой) вызвался помочь принести магнитофон, который мы с трудом дотащили до класса. Приглушили свет и включили музыку. Настоящее веселье и танцы! Классная руководительница в тот день заболела и не пришла. Возможно, поэтому мы и осмелились на такой поступок.

Сколько времени прошло – не знаю, но мы точно успели прослушать несколько хитов. И тут резко включился свет. На пороге нашего класса появилась директор школы.

Разгоряченные и раскрасневшиеся, мы смотрели на Галину Сергеевну, которая высилась над нами с выжженными химией волосами канареечного цвета, в наглухо застегнутом бордовом пиджаке и длиной черной юбке ниже колен.

Наша директриса обладала длинными жилистыми ногами и всегда ходила на каблуках. У нее были черные лаковые и замшевые синие туфли, которые она надевала попеременно. В этот вечер на ней были лаковые туфли. Обручального кольца она не носила, но в параллельном классе учился ее сын, и все об этом знали. Он был белобрысый, поджарый и одевался как стиляга. Галина Сергеевна и сама была похожа на высохшую певичку из кабаре, только смокинга не хватало.

– Что здесь такое?

Я выключила музыку.

– Повторяю вопрос: что происходит?! – Директриса смотрела поверх голов, пытаясь определить виновного.

– Танцы, – спокойно, как ни в чем не бывало, ответила я.

– Танцы?! – удивленно переспросила она. – А кто придумал такое? Кто принес магнитофон?

В классе стояла тишина. Никто не тыкал в меня пальцем и не говорил: «Это все она!» Но после недолгой паузы я созналась сама, что принесла магнитофон. И даже про Петю ни словом не обмолвилась (он тоже ничего не сказал).

– Всё ясно, – спокойно произнесла Галина Сергеевна. – Так я и думала. Поговорим в моем кабинете.

Кабинет директора располагался на втором этаже, и расстояние до него показалось очень длинным. Разговор же получился коротким и предельно ясным. Она все пыталась докопаться до истины: кто надоумил, кто научил?

Помню, спокойно отвечала, что никто не научил, просто хотелось послушать вместе музыку и потанцевать. На дворе ноябрь, и от темноты за окном становится нестерпимо скучно. Просто захотелось развлечься – ведь после уроков же!

Галина Сергеевна, казалось, ничего не хотела слышать. В ее голове наверняка отчаянно крутился вопрос: «Откуда взялась в школе западная музыка? Ведь мало ли о чем они там поют. Так недалеко и до…»

Тут она, видимо, надумала себе целую цепочку событий, слагающуюся из прослушивания опасной музыки. А потому ударила по столу длинными пальцами:

– Неси дневник. Вызываю твоих родителей в школу. Надо с этим разобраться!

Петя Петров помог дотащить магнитофон обратно до дома. Родители еще не вернулись с работы. Отец, как правило, раньше девяти не приезжал, да и мама возвращалась поздно. Я аккуратно поставила магнитофон на место.

Галина Сергеевна не удержалась и вечером сама позвонила нам домой. Мама папе ничего не рассказала и утром стала собираться в школу. По такому случаю надела выходные сапоги на высоком каблуке, за которыми они вместе с папой стояли в очереди четыре часа, а еще красивое замшевое пальто глубокого коричневого цвета. Мама казалась мне невероятно красивой. (Красота всегда завораживает, но в детстве мы еще способны так открыто ей восхищаться, не прикрываясь заученными сдержанными эмоциями!)

Помню, смотрела на маму с восхищением – на то, как она легко прошла по коридору в облегающих сапогах. Как поправила расческой свою модную короткую стрижку.

– Я скоро вернусь. Не волнуйся.

Я плохо себя чувствовала и осталась дома. Видимо, то, что мы с Петей бегали в расстегнутых пальто и без шапки, не прошло бесследно – я подхватила ОРЗ.