Петтерсы. Дети гор

Узнав о загадочном исчезновении ордена, он первым делом направился в комнату, где расположились дети. Обведя помещение цепким взглядом, он остановился на окне.

– Скажите, а форточка оставалась в таком положении всю ночь или вы отворили ее утром, когда проснулись?

– Всю ночь. В доме было сильно натоплено, а мы в Англии к таким температурам не привыкли и поэтому решили немного приоткрыть окно, чтобы детям не было жарко, – констатировал Джордж.

Григорий Михайлович слегка улыбнулся.

– Да, да. Паровое отопление у нас работает отменно, ваша правда. Но вот оставлять на ночь открытым окно, пусть даже небольшую его часть, было никак нельзя.

Майкл с удивлением посмотрел на мужчину:

– А какое отношение открытая форточка имеет к пропаже ордена?

Виноградов вновь улыбнулся, но на этот раз грустно.

– Дело в том, молодой человек, что некоторые воры, которых мы в России зовем форточниками, специализируются именно на таком виде преступлений. Присматривают себе дома побогаче и ждут, когда хозяева уедут или, вот как вы, забудут закрыть на ночь окно. Потом под покровом темноты влезают в дом и обчищают его.

– На второй этаж? Как это возможно?

– Поверьте, юноша, при желании они и на ваш Биг-Бен[125] взберутся.

Мужчина подошел к окну, открыл створку и взглянул на подоконник.

– Что и следовало доказать: после вчерашнего дождя негодяй не мог не оставить следов.

На глазах парня навернулись слезы отчаяния.

– Что же нам теперь делать?! Как поймать вора?!

– Боюсь, сын, что никак, – вклинился в разговор Джордж. – На месте преступника я бы сейчас залег на самое дно и не высовывался.

– Ну, вообще-то есть один способ, – тихо проговорил Виноградов. – Но он сопряжен с опасностью для жизни.

Во взгляде Майкла блеснула надежда.

– Я хочу его знать, сэр, не молчите! Я не боюсь опасности!

– Надо идти туда, где обитают преступники, скрывающиеся от закона и справедливости. Я говорю о Хитровке.

– Так давайте поспешим, пока он не продал или, того хуже, не потерял орден Эйши!

Паренек начал поспешно собираться в дорогу.

– Майкл. – В голосе отца звенела сталь. – Ты никуда не идешь.

– Ну, пап! Я уже не маленький и могу за себя постоять в случае чего!

– Это не обсуждается. Мы с Григорием Михайловичем сами отправимся на поиски ордена.

Боясь расплакаться на виду у мужчин и тем самым поставить под сомнение свою взрослость, Майкл в сердцах выбежал из комнаты.

– Вы уверены, что эта затея выгорит? – тихо спросил Джордж.

– Не уверен. Но орден пожалован самим императором, а значит, это дело государственной важности. Обратимся к местным блюстителям порядка. Думаю, идти на эшафот из-за этого желающих мало.

Джордж кивнул.

– Когда идем?

– Как стемнеет, а пока мне надо заняться некоторыми приготовлениями. Вечером зайду. Будьте готовы.

Мужчины пожали друг другу руки, и Виноградов удалился.

Остаток дня Джордж провел в раздумьях, стараясь морально себя подготовить к грядущей операции. Майкл заперся в комнате, обиженный на весь свет, а женская половина семьи Петтерсов, решив проявить чуткость и понимание, к мужчинам не цеплялась.

Григорий Михайлович вернулся без четверти шесть.

– Пора, – заявил он с порога.

Джордж взял с вешалки пальто, и мужчины вышли в ночь, направляясь в самое сердце преступной жизни Москвы.

Глава 20 Хитровка

Шли быстро. Джордж молчал. Виноградов на ходу рассказывал план действий:

– Для начала зайдем в третий участок Мясницкой полицейской части. Хитровка – это их подконтрольный сектор Москвы. Нам нужно найти некоего городового Рудникова, мне сказали, он всех местных негодяев в лицо знает и сможет нам помочь.

Григорий Михайлович говорил четко, без лишней воды, от привычной для него улыбки не осталось и следа. Джордж изредка кивал, давая понять, что усвоил информацию.

– И еще…

Виноградов остановился, достал из кармана револьвер и протянул его Петтерсу.

– Умеете с этим обращаться?

Джордж бросил короткий взгляд на оружие.

– Шестизарядный «лефошé»[126]. Да, мне доводилось иметь с ним дело, но надеюсь, сегодня он не пригодится.

Григорий Михайлович неопределенно покачал головой:

– Как знать, как знать. Там, куда мы идем, нужно быть готовым ко всему.

Поначалу усатый полковник на Мясницкой встретил их холодно, но, изучив бумаги, предоставленные Виноградовым, тут же вскочил со своего места и даже застегнул верхнюю пуговицу мундира, что, видимо, он делал только в исключительных случаях.

– Это вам к Федору Ивановичу надо, только он сможет помочь, – тихо проговорил он, и уже во весь голос крикнул куда-то в коридор: – Эй, дежурный! Позови Рудникова ко мне!

Тот, кого называли Рудниковым, оказался здоровенным детиной под два метра ростом с кулаками, напоминавшими по размеру пару арбузов.

Вникнув в суть дела, он коротко кивнул:

– Если хитровские, то найдем.

Поразмыслив пару секунд, он со всего маху ударил ладонью по стене. Та отозвалась глухим гулом.

– Вот паскуды! Ордена начали ты́рить![127] Так скоро люд всю честь и достоинство потеряет! Найду – самолично придушу!

Полковник затряс пышными усами, стараясь подобрать слова, чтобы успокоить великана.