Пять пятилеток либеральных реформ. Истоки российской модернизации и наследие Егора Гайдара

Егор, несмотря на глубокое разочарование в том, как развивались события, собственную досаду и колебания, отголоски которых все еще звучали в публичных объяснениях причин отставки, был заряжен энергией и рвался в бой. В том же интервью Леониду Радзиховскому он рассуждал уже как политик: «Если у демократов сегодня нет новой мощной идеи, то у этих людей (оппонентов демократов. – А. К.) идея всегда наготове – идея национальной обиды, национального тщеславия… комплекса национальной неполноценности, переходящего в истерически-имперское величие». Гайдар дал исчерпывающую характеристику той конструкции, которая угрожает демократии: «…дворцовые интриги, коррупция, популизм и бряцание оружием. Страшный коктейль!»

И он не собирался сдавать Ельцина – во всех смыслах слова, в том числе отдавать его своим оппонентам во власти, в Кремле, в аппарате, в ближайшем окружении: «Мы сторонники президента. Мы должны вернуть связь президента с народом, если хотите, вернуть Ельцина Ельцину».

Еще 9 января на первом заседании фракции «Выбор России» встал вопрос о лидерстве. Об образовании фракции докладывали Егор Гайдар и Сергей Ковалев. Егор считал, что Сергей Адамович, с учетом опыта его работы в демократическом движении и авторитета несгибаемого диссидента, должен возглавить думских демократов. Гайдар отказывался понимать, что благодаря своей работе в правительстве, роли лидера демократов, которую он играл в ходе осенних событий и выборной кампании, он уже оценивается соратниками и общественным мнением как фигура номер один в демократическом и праволиберальном движении.

Партию ПРЕС едва ли можно было квалифицировать как демократическую: она представляла альтернативную гайдаровской линию в правительстве (в составе было четыре министра) и, в сущности, она была партией бюрократов, в некотором роде – прообразом «Нашего дома – России», сформированного к выборам 1995 года как партия власти. Демпартия России (Николай Травкин) и Российское движение демократических реформ (Гавриил Попов и Анатолий Собчак) представляли собой ответвления демократической «оппозиции» курсу Гайдара. Партия «Яблоко» с самого начала шла своим путем, ориентируясь на самодостаточного и не склонного к формированию коалиций Григория Явлинского и покрывая леволиберальный электорат.

На роль лидера «Выбора России» претендовал и Геннадий Бурбулис. Это была целая большая и серьезная интрига с нешуточным противостоянием, которое, конечно, было в тягость Егору – именно потому, что они с Геннадием Эдуардовичем были соратниками. Однако против избрания бывшего госсекретаря лидером фракции был даже Гайдар: «При сильных качествах Бурбулиса как аналитика, стратега отношение к нему даже среди демократических избирателей было очень сложным, нередко негативным».

В зале Киноцентра на Красной Пресне шло собрание представителей «Выбора России». Гарри Каспаров поддерживал Бурбулиса, Гайдар продвигал на лидерскую позицию Сергея Ковалева. Во фракции, и без того утяжеленной балластом, то есть депутатами, которые шли на выборы, полагая, что «Выбор России» станет абсолютным победителем, а значит, партией власти и гарантированным карьерным лифтом, возникла угроза раскола. По версии Григория Томчина, участника тех событий, Егора поддержали еще и потому, что «с ним был Чубайс, а Чубайс – это хорошая организация». Гайдару пришлось согласиться на роль компромиссной фигуры, устраивавшей большинство: лидер избирательного блока стал руководителем фракции. Егору пришлось смириться с тем, что он де-факто стал публичным политиком, больше того, лицом демократического движения.

Среди ключевых фигур фракции были, например, Сергей Юшенков, заметный депутат-демократ Верховного Совета РСФСР, два высококлассных юриста – Михаил Митюков и Борис Золотухин.