Пять пятилеток либеральных реформ. Истоки российской модернизации и наследие Егора Гайдара

В то же самое время на Горбачева поддавливали с другой стороны: была придумана модель «100 первых дней президента». В «Волынском», по воспоминаниям пресс-секретаря Горби Андрея Грачева, засели «сразу три бригады „писарей“, имевшие каждая свои поручения и своего творческого руководителя. Усаживаясь в обеденное время за длинными, уже уставленными закусками столами, члены групп ревниво поглядывали на партнеров». На подготовку экономической составляющей столь эффектной программы были брошены помощник генсека, становящегося президентом, Николай Петраков, два замзава экономического отдела ЦК КПСС Владимир Можин и Анатолий Милюков, а также мозг и основное перо этого документа, тогдашний молодой консультант ЦК Борис Федоров, которому в скором времени предстояла большая и многообразная реформаторская карьера. Он писал в своих мемуарах: «В результате получился, на мой взгляд, весьма солидный – для того времени – программный документ, который Н. Петраков передал первому и последнему Президенту СССР М. Горбачеву. Мы все были очень взволнованы – хотелось верить, что нам удалось, наконец, повлиять на ход событий в экономике. Н. Петраков рассказал, что М. Горбачев с большим вниманием ознакомился с проектом и долго повсюду ходил с папочкой, в которой находился этот документ… Однако вскоре наш энтузиазм спал – за первые 100 дней своего президентства М. С. Горбачев не принял ни одного указа из нашего пакета».

Чуть позже под эгидой того же Петракова другая группа, в которую входили и Федоров, и работавший с Явлинским Владимир Машиц, и участвовавшие тогда последовательно во всех реформаторских командах Андрей Вавилов и Леонид Григорьев, подготовила пакет проектов указов по акционированию предприятий. Однако и этот труд остался невостребованным.

Этот эпизод – подготовка программы для президента СССР группой Петракова – Федорова – нашел свое отражение в набросках Гайдара к книге «Дни поражений и побед», но не вошел в нее: «В марте 1990 г. позвонил помощник президента Н. Петраков и попросил меня подъехать, глянуть на некоторые бумаги». Как раз в это время Егор переходил на работу из «Коммуниста» в «Правду», и эта история свидетельствует о том, насколько близко он тогда стоял к власти и сколь важным было ближней интеллектуальной обслуге высшего руководства знать его мнение. «Бумаги оказались важными, – продолжал Гайдар. – К тому времени скрытая внутренняя полемика Петракова с Рыжковым о направлении реформ становилась заметной, и Петраков, опираясь на экономический отдел ЦК, потом частично перешедший в структуру президентского аппарата, начал готовить свой блок программных документов. Большую и полезную роль в их разработке сыграл консультант этого отдела Борис Федоров».

Программа предполагала либерализацию цен, но – по еще существовавшим в то время возможностям – с предваряющими ее действиями: сокращением оборонных расходов, введением конвертируемости рубля, приватизацией. «Казалось, – писал Гайдар, – М. Горбачев тоже воодушевлен подготовленным проектом. Он то и дело приглашал к себе Н. Петракова, даже нетерпеливо звонил ему в машину, внимательно знакомился с документами. Думалось, вот-вот, сейчас все начнется…»

Впечатления и воспоминания Гайдара и Федорова совпадают. Больше того, Егору поручили подготовить проект речи – телевизионного выступления – Горбачева, предваряющей принятие пакета реформаторских документов. «Должен признаться, – писал Егор, – никогда еще не работал с таким искренним увлечением».

Надо сказать, что проект выступления не был коротким – все-таки, по сути, это был концептуальный документ, который должен был выглядеть убедительным. Однако что-то подсказывает: возможно, сам этот текст мог остановить Горбачева в его намерении резко начать реформаторский рывок – картина в концентрированном виде выглядела слишком опасной для власти.

Не говоря уже о том, что это был не вполне «горбачевский» текст – так, как писал Гайдар, Михаил Сергеевич никогда не говорил. Хотя и в этой речи были вполне внятные декларации: «Рынок нужен нам сегодня, чтобы раскрепостить человека, задействовать огромный творческий потенциал народов нашей страны, вернуть ей достойное место в кругу развитых государств, чтобы подвести экономический фундамент под начатые демократические преобразования, подорвать основу всевластия распорядительного аппарата, чтобы сделать прилавки наших магазинов полными, рубль полновесным, а жизнь советских людей обеспеченной».