Читаем Пять пятилеток либеральных реформ. Истоки российской модернизации и наследие Егора Гайдара полностью

17 октября прошла встреча Александра Шохина и Егора Гайдара с некоторыми депутатами Верховного Совета РСФСР. Не в первый раз Александр Николаевич и Егор Тимурович выступали вдвоем, причем Шохин – по-прежнему в статусе министра труда РСФСР. Едва ли их дуэт воспринимался как нечто официальное и чрезвычайно перспективное, хотя кто-то и мог догадываться, что это тандем будущих ключевых вице-премьеров правительства реформ. Кризис правительства вызван тем, что оно не может справиться с кризисом экономики, сказал в ходе этой встречи Шохин, назвав существующий кабинет министров переходным. Правительство должно начать быстрые реформы и, «жертвуя собой», создать предпосылки для будущего подъема экономики. Ликвидация бюджетного дефицита, налоговая реформа и либерализация цен – вот ключевые меры, во всяком случае так услышали Гайдара депутаты. Человек, писавший отчет с мероприятия, сделал вывод, что Россию ждет свой «план Бальцеровича», «шоковая терапия». При этом «Шохин очень осторожно дал понять, что готов не только войти в состав этого правительства, но и взять на себя его формирование». Гайдар, судя по всему, обошел этот вопрос стороной.

Следы этой встречи сохранились в «Независимой газете» за 19 октября: «„Экономист, который возьмется проводить реформу в условиях предлагаемой парламентом индексации, станет посмешищем в профессиональном сообществе“, – сказал в четверг депутатам экономист Егор Гайдар. Он и министр труда России Александр Шохин встретились с российскими парламентариями вечером накануне рассмотрения ВС РСФСР законов об индексации и налогах. <…>

Реформа, по мнению Шохина и Гайдара, должна включать в себя создание условий для „нормальной (некоррумпированной) приватизации“ (т. е. отказ от политики лицензирования и внеконкурсной приватизации), установление „нормальной налоговой системы“, либерализацию цен. При этих условиях может быть ликвидирован дефицит республиканского бюджета и установлен контроль над эмиссией, что позволит ввести российскую валюту, которая „изначально должна быть стабильной и конвертируемой“. Только в этом случае, настаивают Шохин и Гайдар, можно говорить о стабилизации экономики России».

Один из ключевых концептуальных документов 15-й дачи назвался «Ближайшие экономические перспективы России». Эти самые перспективы определялись, по оценке «дачной» команды, тремя кризисами: инфляционным (одновременное ускорение инфляции, сочетающееся с товарным дефицитом), платежным (падение импорта ввиду снизившейся кредитоспособности страны и истощения золотовалютных резервов), системным (разрушение политико-управленческих механизмов). Как впоследствии писали заместители Егора Тимуровича в его Институте Алексей Улюкаев и Сергей Синельников, «не повторение стандартных стабилизационных программ, а эти российские политико-экономические реалии заставили группу Гайдара определить финансово-денежную сферу как первичное звено стабилизационных и реформаторских усилий».

20 октября в «Архангельском» прошло большое совещание, материалы к которому сводил в основном Сергей Васильев. По его воспоминаниям, по сути дела работу принимал «политический блок» ельцинского окружения – помимо Бурбулиса был еще и Михаил Полторанин, министр печати и информации, претендовавший на большее в системе власти, а именно на место вице-премьера-координатора, дублера или заменителя Бурбулиса, которого он недолюбливал, а также Сергей Шахрай, член Госсовета РСФСР, один из будущих авторов Конституции РФ 1993 года. Документ назвался «Система мер по подготовке стабилизации экономики России». В нем содержались все выстраданные командой идеи: и о подготовке «консолидированного бюджета РСФСР, включающего в себя часть расходов союзного», которые России придется взять на себя, и об интеграции союзного и российского Минфинов, и о налоговой реформе, предполагающей замену налога с оборота и налога с продаж налогом на добавленную стоимость, и о подготовке к размораживанию розничных цен с целевой социальной поддержкой наиболее нуждающихся, и о введении российской республиканской валюты, и о приватизации (причем о ваучерах речи не шло).

После окончания этого этапа работ Гайдар дал интервью въедливому экономическому журналисту «Комсомольской правды» Александру Беккеру, сверлившему интервьюируемого взглядом сквозь сильные очки; впоследствии он стал звездой газет «Сегодня» и «Ведомости».

Текст был опубликован за два дня до того, как Ельцин объявил о начале реформ 28 октября 1991 года на V съезде народных депутатов РСФСР перед аудиторией из 881 депутата и через день после того, как на заседании Государственного совета при президенте РСФСР (скорее консультативного органа) Борис Николаевич сообщил, что он точно решается на радикальные реформы по польскому образцу, рассчитывая на то, что стабилизация наступит через год.

Перейти на страницу:

Все книги серии Либерал.RU

XX век: проработка прошлого. Практики переходного правосудия и политика памяти в бывших диктатурах. Германия, Россия, страны Центральной и Восточной
XX век: проработка прошлого. Практики переходного правосудия и политика памяти в бывших диктатурах. Германия, Россия, страны Центральной и Восточной

Бывают редкие моменты, когда в цивилизационном процессе наступает, как говорят немцы, Stunde Null, нулевой час – время, когда история может начаться заново. В XX веке такое время наступало не раз при крушении казавшихся незыблемыми диктатур. Так, возможность начать с чистого листа появилась у Германии в 1945‐м; у стран соцлагеря в 1989‐м и далее – у республик Советского Союза, в том числе у России, в 1990–1991 годах. Однако в разных странах падение репрессивных режимов привело к весьма различным результатам. Почему одни попытки подвести черту под тоталитарным прошлым и восстановить верховенство права оказались успешными, а другие – нет? Какие социальные и правовые институты и процедуры становились залогом успеха? Как специфика исторического, культурного, общественного контекста повлияла на траекторию развития общества? И почему сегодня «непроработанное» прошлое возвращается, особенно в России, в форме политической реакции? Ответы на эти вопросы ищет в своем исследовании Евгения Лёзина – политолог, научный сотрудник Центра современной истории в Потсдаме.

Евгения Лёзина

Политика / Учебная и научная литература / Образование и наука
Возвратный тоталитаризм. Том 1
Возвратный тоталитаризм. Том 1

Почему в России не получилась демократия и обществу не удалось установить контроль над властными элитами? Статьи Л. Гудкова, вошедшие в книгу «Возвратный тоталитаризм», объединены поисками ответа на этот фундаментальный вопрос. Для того, чтобы выявить причины, которые не дают стране освободиться от тоталитарного прошлого, автор рассматривает множество факторов, формирующих массовое сознание. Традиции государственного насилия, массовый аморализм (или – мораль приспособленчества), воспроизводство имперского и милитаристского «исторического сознания», импульсы контрмодернизации – вот неполный список проблем, попадающих в поле зрения Л. Гудкова. Опираясь на многочисленные материалы исследований, которые ведет Левада-Центр с конца 1980-х годов, автор предлагает теоретические схемы и аналитические конструкции, которые отвечают реальной общественно-политической ситуации. Статьи, из которых составлена книга, написаны в период с 2009 по 2019 год и отражают динамику изменений в российском массовом сознании за последнее десятилетие. «Возвратный тоталитаризм» – это естественное продолжение работы, начатой автором в книгах «Негативная идентичность» (2004) и «Абортивная модернизация» (2011). Лев Гудков – социолог, доктор философских наук, научный руководитель Левада-Центра, главный редактор журнала «Вестник общественного мнения».

Лев Дмитриевич Гудков

Обществознание, социология / Учебная и научная литература / Образование и наука

Похожие книги

Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное