Полуночь, скрыв луну, как будто гуль двурогий,Сбивает небеса с назначенной дороги.Бессильны времена, хоть мощь у них и есть.И слепы небеса, хоть звездных глаз не счесть.Ширин стопы царя в цепях червонных, пениСдержав, взяла к себе на белые колени.И сладостный кумир с цепями черных косНа золотую цепь ронял алмазы слез.Прекрасные стопы, натертые до крови,Ласкала и, склонясь, к ним прижимала брови.Журчала речь ее, как струй чуть слышных звон:Под звуки нежных слов нисходит сладкий сон.И в слух царя лила, лила она усладу.Слова царя в ответ к ее склонялись ладу.Когда уснул Хосров, когда умолкнул он,Передался Ширин его спокойный сон.Спит нежная чета, а звездные узорыСвои бесстыдные на них бросают взоры.Хотела крикнуть ночь: «Злодейство у ворот!»,Но мгла гвоздями звезд ее забила рот.И бес сквозь роузан, взор устремивши книзу,Уже спускается к Сладчайшей и к Парзизу.Он беспощадностью похож на мясника.Рот — пламень, а усы — два черные клинка.Как вор укрытый клад, глядя сурово, ищет,—Так ложе царское, так он Хосрова ищет.Нашел… и пересек он тяжестью мечаХосрова печень… Так! Погашена свеча!И крови под мечом взметнулся ток летучий,Как пурпур молнии бросается из тучи.И, разлучив чету, сей бес, удачей пьян,Как сумрачный орел, взметнулся в роузан.И царь, в блаженном сне погубленный навеки,Все ж приоткрыл уста и чуть приподнял веки.Весь кровью он залит… Глядит он, чуть дыша…Смертельной жаждою горит его душа.Подумал царь: «Ширин — жемчужину жемчужин —Я пробужу; скажу: глоток воды мне нужен».Но тут же вспомнил тот, чей взор покрыла мгла,Что множество ночей царица не спала.«Когда она поймет, к какой пришел я грани,Ей будет не до сна среди ее стенаний.Нет, пусть молчат уста, пусть дышит тишина,Пусть тихо я умру, пусть тихо спит она».Так умер царь Хосров, ничем не потревожаШирин, уснувшую у горестного ложа.
Притча
Вот видишь ты цветник в благом сиянье дня,Под солнцем дышит он, прохожего маня.И вдруг угрюмый гром обрушен бурной тучей,И кровь струит рейхан под молнией летучей.Опустошился сад, проснулся садовод.Все розы поломал поток бурлящих вод!Заплачет садовод, и литься станут слезы:Течь «розовой воде», когда не стало розы.