Пять синхронных срезов (механизм разрушения). Книга вторая

Как ни странно, это был шаг (и, может быть, уже не первый) к тому, чтобы меньше скучать по дому, или скучать как-то по-другому, мужественно, если можно так сказать. У нашей Розы чем дальше, тем хуже становятся нервы. За пять лет учёбы она видела свою маму два раза, её папа два раза прилетал в Москву. Роза была на Кубе на каникулах после второго и после четвёртого курса. После первого курса она ездила на Чёрное море в студенческий международный лагерь недалеко от Одессы, я как-то пропустила об этом упомянуть. Мы с Наташей очень жалели Розу, и все её нервы всегда брали на себя.

Она была у Наташи в гостях в Курске.

В своей комнате встречаем Новый Год. В одну минуту первого часа первого января 1980-го года заявляется в гости Таня Никишова. Она однажды взяла у меня почитать библиотечную книгу, которую я привезла с собой из дома, и не вернула. Из-за этого я очень-очень долго относилась к ней критично, чтобы не сказать плохо. Она частенько заходит проведать нас, но как-то странно, в пустой след. Слушайте, я вспомнила, как перед Новым годом Татьяна Никишова приходит к нам в комнату и говорит мне прикольную вещь: у тебя есть сигареты, дай мне одну! Я молчу и не отвечаю: я не курю, поскольку это все знают, а я не люблю очевидные, банальные вещи ни говорить, ни слушать. Но Таня Никишова продолжает своё, она жестоко разоблачает меня: ты же купила отцу сигареты, я знаю, открой пачку и дай мне одну сигаретку. Она чем-то была расстроена, мне стало жалко её, и я открыла пачку, помню, очень красивой бордовой «Тройки», дорогой, за 60 коп., вытаскиваю одну сигаретку; Танька мигом веселеет и исчезает. А я так и отослала домой в посылке неполную пачку сигарет!

Мы быстро, без лишних новогодних приключений, ложимся спать. Утром у нас начинается сессия.

Подписи к фотографиям

1. Сентябрь 1979 года. Гена в окружении своих бабушек, которые его одинаково любят.

2. Первый ряд, слева направо: Подковырова Антонина, Спиренкова Ольга, Каждан Виктор Ефимович, Поливцева Марина, Хабибуллина Зухра.

Второй ряд: Рассказова Елена, Норкина Татьяна, Чупеева Ольга, Ильина Лариса, Анищенко Анатолий, Найко Наталья, Пономарёва Наталья.

Третий ряд: Лебедева Раиса, Морошкин Олег, Харина Елена, Соловьёва Татьяна, Карпова Валентина, Лихачёва Лариса, Жукова Светлана.

Четвёртый ряд: Гутенёв Владимир, Воронцов Николай, Маршинов Юрий, Мутьков Александр, Владимиров Алексей, Мельничук Леонид.

3. Мы с Томой Черненок на лыжной секции. В центре – наш тренер Александр Павлович Ларичев.

4. Сфотографировались на память! Лариса Ильина, Лена Нефёдова, Наташа Логвиненко, Юля Щербакова, Люда Рыженкова.

5. 8 декабря 1979 года. Свадьба Иры и Володи Рудыка.

6. На фоне нашего монументального общежития (слева направо): Володя Рудыка, Валя Скачкова, Лена Нефёдова, Юля Щербакова, Андрей Максимычев. ВТОРОЙ КУРС.

7. Папа сортирует шкурки норок вместе со своими коллегами.

8. Забой зверей и первичная обработка шкурок – самый сложный производственный период в работе зверосовхоза. Сортировка – ответственная работа.

9. «Фотографируйте меня, конечно, сколько угодно, я согласен, могу и на счастье лапу дать, пожалуйста, но хорошо бы после этого ещё в лес сходить!..» Зима 1972 года.

Январь

Рассмотрев внимательно расписание экзаменов, я придумываю незначительную перестановку: я сдам досрочно последний экзамен и уеду на каникулы раньше. Последний экзамен – механизация, я раздобываю вопросы и начинаю готовиться. Для меня последним экзаменом будет биохимия, на этот день я заранее покупаю себе билет на поезд. Хорошо.

Организую себе экзамен сама: договариваюсь на кафедре механизации и прихожу в нужный час. В билете устройство и принцип работы сепаратора-сливкоотделителя; что-то ещё, затем овощемойка-овощерезка. Я готовлюсь к ответу и жестоко страдаю от того, что путаю между собой центробежную и центростремительную силы, какая из них куда именно направлена. Привычно оглядываюсь, но некому мне подсказать; в просторной учебной аудитории пусто: я одна на экзамене. Наш преподаватель серьёзный, никуда не уходит, ждёт, пока я готовлюсь.