Пять синхронных срезов (механизм разрушения). Книга вторая

Вот лестничная площадка. Я без спроса вышла с урока химии, но никуда не пошла дальше этой лестничной площадки – я стою и плачу: мне сказали, что Никола поставил мне за первое полугодие неуд по поведению. Вслед за мной вышла с урока Галя Лучшева, она стоит рядом и ничего не говорит. Я помню! я подумала: пусть неуд, но зато Галя стоит молча рядом и сочувствует мне. Мне хорошо от этого. Мимо нас пробегает деловой Никола, но не загоняет нас на свой урок, а выдвигает версию, почему мы обе грустные, а у меня слёзы на глазах:

– Надышались газом?..

Какой приятный неправдоподобный корректный тон. Николка и так умеет, оказывается! Я не знала! Кто это подучил его “неуд” мне поставить?! Сам догадался?! Или кто-то подсказал-посоветовал?! …В тот день у него была единственная в десятом классе лабораторная работа. Обида постепенно куда-то под потолок улетучивается, и я тихонько говорю Гале: “Ладно, пойдём”. Мы возвращаемся в класс к концу урока и безучастно переписываем в свои тетрадки, что они там без нас нахимичили.

…Я вижу себя отчётливо, как на картине: в новом пятёрочном костюме и в валенках я стою перед всеми выпускниками, сколько их есть, и отвечаю урок географии. Так задумано; я рассказываю про Москву, я стараюсь рассказывать как можно лаконичней, так как понимаю, что если каждый начнёт про себя рассказывать, то вечер встречи просто не кончится никогда. Ведь Белоярской средней школе 20 лет! А до 1960-года была только восьмилетняя. Уже прошло двадцать выпусков! И чем дальше от окончания школы, тем с большим уважением и интересом встречают в своей школе выпускников, солидных взрослых людей. А в прошлом году окончила школу Наташа Евстифеева, дочь Василия Павловича, он из самого первого школьного выпуска! Я вижу, как он разговаривает с Ниной Петровной Мамоновой, как он приятно улыбается своей однокласснице, я просто очарована! Прохожу мимо них и боюсь перебивать их беседу, они смеются и здороваются со мной, но я всё же успеваю поздороваться первой!

Я подумала, что всем в школе будет глубоко безразлично, валенки у меня на ногах или сапоги, людей на встрече будет очень много, и решила, к огромному удовольствию родителей, надеть валенки. А мамочка подождала спокойно, пока я уйду, и пошла на встречу в моих сапогах. Зима стояла нормальная, сибирская, примерно – 25ОС. Я никак не ожидала, что меня вытащат “на сцену”. Но всем очень интересна Москва; я вижу лица всех, и понимаю, что я одета правильно, по-новосибирски.

На встрече выпускников мы почти что бенефициары, на нас, да на девятый класс всё внимание учителей. Нас очень много, а те вообще почти все притащились. Но наши мальчишки уже очень многие в армии. На кабинетах таблички, означающие, какой класс где ждут. Всё продумано и распределено. Мы и 1979 год выпуска идём в физкабинет, где нас ждёт учитель истории директор школы Напримеров Анатолий Васильевич. Но мы у него не учились. Вот так продумано! Ну ладно, пусть; это ненадолго, мы сейчас перегруппируемся. Тем более что вокруг в огромном количестве 9-й класс, знакомые все рожи; кто-то из них говорит привычно:

– Анатолий Васильевич, можно выйти!

Это звучит в высшей степени органично, все покатываются со смеху. Но мы помалкиваем, как паиньки, лишь скромно улыбаемся. Я вижу, что этот директор не скажет, как старый:

– Ты уже большенький, потерпишь! – ехидно.

* * *

Глядя на девятый класс, как не вспомнить школьную лыжную секцию: мы занимались с мальчишками одновременно, в отличие от волейбола, например. Однажды я вышла из школы последней, замкнула собой ряд девчонок, все это видели. Я никогда никуда не спешила; немного покаталась, и ладно, и хорошо! Перед спуском на лёд Оби, в сосновом бору маленькая, но крутая-крутая горка, очень коварная: неожиданная. Я, конечно, не ожидала и врезалась в землю, простите за пикантные подробности, попой. Быстро встала, немного отъехала и остановилась: отдышаться, отряхнуться, осмотреться. Оглянулась на коварнейшую горку: ну и видуха, как будто два медведя вылезли из берлоги и подрались – это я так упала! Я без труда представляю себе дальнейшее: мальчишки обязательно будут надо мной потешаться, особенно девятый класс. Нет, я не хочу доставить им такое удовольствие, и решаю вернуться, съехать снова и, как говорит Александр Иванович, закатать лыжню.

По глубоким пышным двухметровым сугробам (делать мне было нечего!) я сбоку обхожу спуск, выхожу на исходную точку и долго собираюсь снова съехать: сосредотачиваюсь, настраиваюсь. Я группируюсь и почти что приседаю, внизу надо будет сразу же резко распрямиться. Отлично! Просто отлично! Я оглядываюсь: о! как красиво! Прорисованы две тонкие-тонкие серо-голубые ниточки, как в небе след самолёта, они так и парят над хаосом, не сливаясь с ним; отдельно, как из другой цивилизации! Нет, это смотрится как две строчки из тетради в линеечку!

В общем, я молодец!