«Пятая колонна» и Русская Церковь. Век гонений и расколов

В это время на международной арене разыгрывались и закулисные комбинации по втягиванию Советского Союза в новый виток сближения с Западом. В 1967 году на Московской Пагуошской конференции ученых (по борьбе за мир) к одному из андроповских «аристократов духа», директору Института США и Канады Георгию Арбатову обратился американский профессор Генри Киссинджер. Не простой профессор. Очень высокопоставленный масон, причастный к кругам «мировой закулисы», член Бильдельбергского клуба, его называли «воспитанником Рокфеллеров». Он попросил Арбатова передать кремлевскому руководству предложение – начать секретные переговоры по урегулированию во Вьетнаме. Тот исполнил, и глава советского правительства Косыгин отправился с визитом в США, встречался с президентом Джонсоном. В следующем году и Арбатов отправился в Америку в гости к Киссинджеру. Тот успел стать советником президента по национальной безопасности, а позже – госсекретарем США. В дальнейшем Андропов установил постоянный неофициальный канал связи с Киссинджером через офицера КГБ Седова. Контакты носили такой интенсивный характер, что ФБР даже начало расследование, подозревая Киссинджера в измене. Но вмешались некие силы, одернули ФБР, чтобы не лезло в эти дела…

Наводились и другие мосты. В 1968 году высшая мировая закулисная элита создала новую организацию – Римский клуб, тесно связанный с Бильдербергским клубом, Трехсторонней комиссией и другими центрами тайного мирового управления. Учреждался клуб в доме Дэвида Рокфеллера, а его председателем стал Аурелио Печчеи – высокопоставленный масон элитной ложи «Альпина» (в ней состоял и Киссинджер). Римский клуб декларировался как научный центр, фабрика мысли «нового мирового порядка», нацеливался на глобальное моделирование человечества, процессов его развития. Численность клуба ограничивалась 100 членами, в него вошли представители высшей политической, финансовой, культурной и научной международной элиты. Но членом этого клуба стал и советский академик Джермен Гвишиани – главный научный консультант Андропова и зять Косыгина. Разработки и идеи Римского клуба пропагандировались в «Литературной газете», самой популярной в СССР.

В рамках сближения с США была привлечена и Московская Патриархия. Напомним, с началом «холодной войны» произошел разрыв РПЦ с Американской Православной Церковью. Ее архиереев и священников запретили в служении, прервали с ней общение. Объявили ее неканонической, раскольнической структурой. Теперь Никодим (Ротов) летал в Америку, вел переговоры. Добрые отношения были восстановлены, и Патриархия в 1970 году официально предоставила Православной Церкви в Америке автокефалию. Отныне она становилась полноправной поместной Церковью.

Только не стоит путать с РПЦЗ, центр которой также находился в США. Вот с ней даже намека на сближение не было и не могло быть. Она продолжала жить в политическом антисоветском ослеплении, в ненависти. Наложились и мировоззрения, характерные для всей русской эмиграции. Ведь в 1920 – 30-х годах беженцы и изгнанники видели свою высшую миссию в сбережении «прежней России», чтобы когда-нибудь принести ее на Родину, стать учителями и наставниками «освободившегося» народа при возрождении страны. В том числе духовном возрождении. Но после Второй мировой войны подобные надежды рассеялись. В таких условиях РПЦЗ стала воспринимать себя как «малое стадо», одиноко «стоящее в истине». Единственный осколок, уцелевший от настоящей Православной Церкви. А Церковь в СССР признавалась уже погибшей, «еретической», прислужницей «коммунистического режима».

Хотя для такой гордыни не было никаких реальных оснований. Иерархи РПЦЗ закрывали глаза на то, сколько борцов за веру, сколько Мучеников, Исповедников, святых подвижников явилось как раз в «советской» Церкви. В той, что, невзирая на гонения и искушения, оставалась со своей страной и народом. Забывалось и о том, что сама РПЦЗ окормляла эмигрантские организации, тесно переплетенные с масонством, с западными спецслужбами. Участвовала в кампаниях информационной войны против СССР. А ведь эти кампании были по своей сути не столько антисоветскими, сколько антирусскими.

РПЦЗ активно поддержала войну во Вьетнаме. Даже американское молодежное антивоенное движение (куда втягивались и русские граждане США) Синод зарубежников осудил, объявил тяжким грехом как «отказ от борьбы со злом». Эмигрантская церковь горячо приветствовала «Пражскую весну» 1968 года. А ее подавление Советским Союзом и армиями Варшавского договора восприняла сугубо плоско и однозначно. В рамках той же, давно канувшей в прошлое, войны «красных» и «белых». Невзирая на то, что сходство было чисто внешним. Операция готовилась западными державами, и тоже была не столько антикоммунистической, сколько нацеливалась на подрыв могущества «русских». Между прочим, с «Пражской весной» было связано и одно событие, казалось бы, малозаметное. Но немаловажное с духовной точки зрения.