Пятая сестра

Но сердце Мелани отчаянно билось. Можно убеждать себя, что это ничего не значит, но она уже однажды так ошибалась – не послушалась зова сердца и попала на Поле Героев. Если бы не глаз Артура, кто знает, когда бы она оттуда выбралась и выбралась бы вообще?

Теперь над ней нависла новая неизвестная угроза. Шагая по тропе, она чувствовала на себе тяжелый пронзающий насквозь взгляд Ариана и то и дело оглядывалась по сторонам. В поисках успокоения Мелани потянулась к глазу Артура – своего сводного брата, которого уже давно и не было на этом свете. Она поглаживала шар, улыбалась и чувствовала, как тревога отступает.

Затем вспоминала видение, в котором впервые увидела Артура и рыжего мальчика. Он тоже был ей братом, чьего имени не помнила. Они махали кому-то и улыбались.

По щеке скатилась слеза, но улыбка не гасла.

Мелани не помнила о своих братьях ничего, но не хотела просить глаз Артура показать ей прошлую жизнь. Тех секунд, которые она увидела тогда, было достаточно. И лишь сейчас, прислонившись спиной к своему древу, она поняла, что в том видении они махали ей.

Глава 11

Ржавые прутья. Холодный грязный пол с красными, еще свежими пятнами. Спертый воздух. Длинные волосы ниспадали на пол и блестели в свете факела.

Подступающая к горлу тошнота и головокружение сводили его с ума. Ему начинало казаться, что это длится вечно.

Пот стекал по лбу ручьем, лицо тряслось, глаза смотрели мимо мужчины с ножом. Смотрели в сторону свободы, которая манила его из-за стен камеры.

Слова о пощаде застряли в горле, и все, на что он был способен после многочасовых пыток, – лишь сопение, кряхтение, харканье кровью и приглушенные стоны, когда мужчина с ножом давил ему на живот ботинком так, что, казалось, с громким хлюпаньем и хрустом костей проломит в нем дыру.

Послышались чьи-то шаги. Короткие, частые, аккуратные, но спешные.

– Что говорит? – разлетелся ее голос по всему подземелью.

Узник мог разглядеть лишь подол платья той, которой он служил еще со времен ее родителей. Он хотел заплакать, но не нашел на это сил и лишь содрогался от жалости к себе и признания своей судьбы, лежа на полу.

Он не выберется отсюда живым.

– Ничего, моя госпожа, – гулко ответил мужчина с ножом, опустил оружие и выпрямился. Он был крепко сложен, невысокого роста, с выступающим горбом на спине и четко очерченными чертами лица, на удивление приятными глазу.

– Предатель, – прошипела Маргарет, – как ты мог пустить их через мост? По чьему велению?

– Он… – шептал узник, – о-он показал мне вашу печать с разрешением. Сказал, что нужно отвезти туда изгнанную. Я и… пустил… – Он тихо, жалобно зарыдал, уперев лоб в пол.

– Кто он? – грозно спрашивала Маргарет.

– Юноша… Юноша, чьи волосы при свете… факела… казались… золотыми…

Наконец мужчина провалился в забытье. Не умер, к своему же несчастью, а лишь потерял сознание.

* * *

– Сюда. Не отставай, иначе можешь потеряться.

Ландиниум улыбалась так мило и лучезарно, что мир вокруг казался Мелани светлей. Ландиниум мчалась по тропе, набирала скорость, ее волосы и белоснежное платье вились на ветру, а подол приходилось придерживать, чтобы не споткнуться и не упасть. Она оглядывалась на Мелани, которая едва поспевала за сестрой.

– Прошу, помедленней! – взмолилась та в шутку. Ей было сложно скрывать улыбку при виде такой открытой Ландиниум. Единственной из всех, кто смотрел на Мелани без тени сомнения, подозрения и презрения.

Она была совсем как человек. Прыткая, энергичная, живая. В те минуты, пока они бежали вдоль деревьев и кустов, Мелани стала забывать обо всех своих переживаниях. И все же она не знала, куда ведет ее сестра. После сна и завтрака Ландиниум с широченной улыбкой подбежала к Мелани, схватила ее за руку и совсем как маленькая запрыгала на месте, воскликнув: «Идем, я кое-что тебе покажу!»

Это было настолько неожиданно, что Мелани ахнуть не успела. Она уже свыклась с мыслью, что отныне будет жить с сестрами в молчании до конца этого мира, но судьба оказалась к ней благосклонна.

Впереди показалась ива. Ее раскидистые ветви, касавшиеся земли, прятали от всех ствол и корни. Вокруг росла короткая трава без единого цветочка. Едва увидев такую чистую полянку, Мелани захотелось лечь на эту траву и вздремнуть. В Лесу Мерцаний она часто думала о сне. А может, время в Лесу Мерцаний течет иначе, и пара часов здесь – это день в мире людей. Тогда ее тяга ко сну объяснима.

Ландиниум замедлила шаг, дождалась, когда Мелани встанет с ней вровень, и нежно взяла ее за руку.

– Пришли.

– Где мы?

Пока они медленно шли босиком по траве к иве, Ландиниум ответила:

– Это Ива.

– Я вижу.

– Это не простое дерево, Мелани. Мы так и зовем ее – Ива, с почтением и уважением. В вашем мире такие деревья не редкость, но в нашем они встречаются нечасто.

– Зачем же мы здесь?

Они приблизились к Иве. Ландиниум раздвинула ее ветви, как если бы собралась зайти в шатер, свободной рукой взяла Мелани за руку и кивнула:

– Сейчас увидишь.