Пятая сестра

Несколько ветвей задели Мелани. Листья приятно ласкали ее лицо, липли к платью и рукам, словно живые. Даже когда Мелани вошла в «шатер», образованный из ветвей Ивы, они тянулись к ней.

Мелани застыла на месте. Еще бы шаг, и они с Ландиниум под руку свалились бы в маленькое озерцо, окружившее Иву. Озерцо едва ли доходило ей до колен, но удивительнее всего было то, что таилось под тонким слоем ила на дне – большие и маленькие кристально чистые шары. Они освещали весь «шатер», отсвечивая голубым.

Ландиниум села на колени и потянулась к одному из них. Ил и песок взметнулись к поверхности, взбунтовались, словно тоже были живыми и не одобряли подобных вторжений.

Уже через секунду на коленях Ландиниум покоился небольшой прозрачный шар. Мелани опустилась рядышком. Девушка и не заметила, что наблюдала за всей этой красотой с раскрытым ртом. А ведь она думала, ее уже ничего не сможет удивить.

– Это Слеза Ивы. – Теплый взгляд Ландиниум скользил по шару, а голос убаюкивал.

– Для чего же она нужна? – Мелани подняла руку, чтобы коснуться шара, почувствовать эту гладкость, но Ландиниум остановила ее, протестующе выставив маленькую ладонь.

– У каждого человека есть своя скрытая стихия. Люди не придают этому значения, большинство даже не знает об этом, а те, кто знает, не могут понять, какая стихия у них преобладает. Для того и существуют слезы Ивы. Достаточно положить ладонь на одну из них, и она засветится светом, символизирующим твою стихию. – Тут Ландиниум взглянула на Мелани. – Попробуй.

Мелани робко положила руку на шар. Он стал излучать белый свет. Сердце девушки усиленно билось в груди даже после того, как она убрала руку, и свечение медленно растворилось.

– Как и ожидалось, Мелани, у тебя нет материальной стихии, – спокойно заключила Ландиниум и положила ладонь на шар. Лица Мелани и Ландиниум озарил голубой свет, означавший воду.

– Но почему у моей силы нет цвета?

– Твои силы не материализованы, их нельзя увидеть или коснуться, они не имеют цвета.

– Вода тоже не имеет цвета.

– В народе принято считать воду голубой.

– Но разве вы следуете мнению народа?

Мелани немного пожалела о заданном вопросе. В нем больше прослеживался вызов, а не интерес, но Ландиниум восприняла его без эмоций.

– Зачем же людям стихии? Я говорю о тех людях, которые знают свою доминирующую стихию. И как обычные люди могут узнать свою доминирующую стихию без Слезы Ивы?

– Никак, это замкнутый круг, – Ландиниум была рада, что Мелани перевела разговор в иное, подвластное ей русло, – но есть колдуны и гадалки, которые нагадывают стихию. Так эти люди и живут. Стихия нужна, чтобы развивать ее. В ваши времена, времена войн, жестокости и неравенства требуются любые силы.

– В Страйтфорде все хорошо, хотя у нас и запрещены темы мифов и легенд. Принцесса Маргарет…

– Ты так считаешь? Мелани, порой то, что мы видим и слышим – это не то, что происходит на самом деле. Взять твоих соседей. Они ведь наверняка могут подумать, что ты уехала, а ты тут, в Лесу Мерцаний. Твои знакомые считают тебя человеком, но ты таковым до конца не являешься. Понимаешь?

В ответ Мелани лишь медленно кивала. Она вспомнила о своей матери, и новый груз печали и вины лег ей на плечи. Поднимет ли она его? Поможет ли ей Ландиниум?

Владычица воды была ее последней надеждой. Никто из остальных сестер, очевидно, не думает говорить с ней ближайшие лет десять. Для представительниц стихий такой срок равен нескольким дням. Но Мелани с этим не скоро свыкнется. Она, скорее, умрет от тоски в Лесу Мерцаний.

– Ландиниум, – обратилась к ней Мелани, – моя мать сейчас одна. Ариан обманул меня, не предупредив, что больше мы не увидимся.

– Ариан, – сестра не смотрела Мелани в глаза, – он хорошо справился, вернув тебя домой, тем самым исправив нашу с сестрами ошибку.

– Но он подлец.

– С этим сложно спорить, – несмотря на то, что Ландиниум погрузила шар в воду вместе с руками, когда положила их на колени, те были сухими, – берегись его, Мелани. Один бог знает, что творится в его голове. По правде сказать, не доверяю я временам. Они слишком многое о себе думают, а ему – так тем более.

– Почему же? – Мелани придвинулась к Ландиниум, но задумалась, не задала ли вопрос слишком настойчиво.

– Увы, рассказать я не могу, – как и ожидала Мелани, – однако…

Ландиниум приблизилась к Мелани, к самому ее уху, и прошептала:

– Однажды я услышала его разговор с Лесом Мерцаний в пещере Эха. Это единственное место, в котором можно вести с ним разговоры. Наш родитель осуждал деяния Ариана, но ничего толком не сказал, словно знал, что я подслушиваю.

– Говорил ли наш родитель о чем-то важном? – Мелани чувствовала легкое головокружение, когда думала о Лесе Мерцаний как об отце. Не так она его себе всю жизнь представляла.

– О да, хотя я мало что из этого поняла. Вернее, не поняла, что же в этом плохого. Он что-то говорил о нарушенной клятве. Говорил и о том, что, оказывается, Ариан не умеет любить никого.

– Он же время. Разве ему под силу подобные человеческие качества?