Пятнадцатилетний капитан

Так текла жизнь на борту «Пилигрима». Негры понемногу привыкали к своему новому ремеслу матросов. Старый Том выполнял обязанности боцмана. Он был начальником вахты в те часы, когда молодой капитан отдыхал; вместе с ним дежурили Бат и Остин; Актеон и Геркулес составляли вторую вахту под начальством Дика Сэнда. Таким образом, каждый раз один правил, а двое других несли вахту на носу.

Судно находилось в пустынной части океана, и здесь можно было совсем не опасаться столкновения с встречным кораблем. Но Дик Сэнд требовал от вахтенных самой настороженной бдительности. С наступлением темноты он приказывал зажигать опознавательные огни: зеленый фонарь по правому борту и красный — по левому.

Ночь за ночью Дик Сэнд проводил у штурвала. Иногда юноша чувствовал непреодолимую слабость и изнеможение, рука его почти бессознательно сжимала штурвал.

Это было следствием усталости; но он никому бы не признался в этом.

Всё же в ночь с 13 на 14 февраля Дику пришлось разрешить себе несколько часов отдыха. У штурвала его заменил старый Том.

Небо сплошь затянулось облаками. Было так темно, что с палубы нельзя было разглядеть верхние паруса. Геркулес и Актеон несли вахту на баке.

На корме нактоуз[59] испускал слабый свет, мягко отражавшийся в металлической отделке штурвального колеса. Опознавательные огни горели высоко на мачтах, и палуба судна казалась погруженной в полную темноту.

Около трех часов ночи старый Том, утомленный долгой вахтой, задремал стоя. Он не заметил, как по палубе скользнула какая-то тень.

Это был Негоро.

Судовой кок подкрался к компасу, подложил под нактоуз какой-то тяжелый предмет, который он принес с собой.

Несколько минут он смотрел на освещенную нактоузом картушку и затем бесшумно удалился.

Ни Том, ни другие вахтенные матросы ничего не видели.

Если бы Дик Сэнд, сменивший поутру Тома, заметил предмет, положенный Негоро под нактоуз, он поспешил бы убрать его, потому что Негоро положил под компас железный брусок. Железо притянуло к себе стрелку компаса.

Вместо того, чтобы указывать направление магнитного полюса, то есть на север, стрелка сместилась на четыре румба[60] и указывала теперь на северо-восток.

Том вскоре очнулся. Он бросил взгляд на компас… Ему показалось — могло ли быть иначе? — что «Пилигрим» сошел с курса.

Том повернул штурвальное колесо, чтобы направить корабль прямо на восток.

Но вследствие отклонения стрелки, о которой вахтенный рулевой и не подозревал, нос корабля повернулся к юго-востоку.

Так уклонялся «Пилигрим» от заданного курса на 45°, продолжая нестись вперед с прежней скоростью.

Глава одиннадцатая Буря

В продолжение следующей недели, с 14 по 21 февраля, на судне не произошло ничего примечательного. Северо-восточный ветер усиливался, и «Пилигрим» быстро продвигался вперед, делая в среднем по ста восьмидесяти миль в сутки.

Дик Сэнд считал, что шкуна-бриг должна находиться невдалеке от вод, посещаемых трансокеанскими пароходами, которые поддерживают пассажирское сообщение между двумя полушариями.

Юноша надеялся встретить один из таких пароходов. Он твердо решил либо переправить на него своих пассажиров, либо добиться у капитана помощи: получить на «Пилигрим» несколько матросов, а может быть, и офицера. Он зорко, безустали засматривался в даль, но ему не удалось обнаружить ни одного судна. Море по-прежнему оставалось пустынным.

Это не могло не удивлять Дика Сэнда. Молодой матрос, участвовавший уже в трех полярных плаваниях, несколько раз пересекал ту часть океана, где, по его расчетам, находился сейчас «Пилигрим». При этом он неизменно встречал американские или английские суда, которые либо поднимались от мыса Горн к экватору, либо спускались к этой крайней южной точке американского континента.

Но Дик Сэнд не знал и не мог даже подозревать, что «Пилигрим» находится далеко к югу от той точки океана, на которой, как он полагал, находится его судно. Это обусловливалось двумя причинами.

Во-первых, течениями. Дик Сэнд имел весьма смутное представление об их скорости. Между тем течения здесь были сильные, и они незаметно для глаз, но непрерывно сносили корабль в сторону от курса.

Во-вторых, компас, испорченный преступной рукой Негоро, давал неправильные показания. Запасный компас был сломан, и Дик Сэнд не мог проверить эти показания.

Так, желая вести судно прямо на восток, Дик Сэнд в действительности вел его на юго-восток!

Компас всегда находился перед его глазами. Лаг регулярно бросали за борт каждые полчаса. Эти два прибора позволяли молодому капитану приблизительно вычислять пройденный путь и вести судно по курсу. Но можно ли было довольствоваться таким весьма приближенным расчетом? Конечно, нет!

Дик Сэнд всячески старался внушить бодрость миссис Уэлдон, которую иногда тревожили тяжелые предчувствия.

— Неделей раньше или неделей позже, — повторял он ей, — но мы доберемся до американского побережья. Не важно, в каком это будет месте… Главное то, что мы всё-таки выйдем на берег!

— Я не сомневаюсь в этом, Дик!