Пятнадцатилетний капитан

— Хорошо, Дик, — сказала миссис Уэлдон. — Теперь скажи мне, к какому пункту американского побережья мы подойдем?

— Вот к этому, — ответил Дик, указывая пальцем на длинную полосу берега, тянущуюся от Перу до Чили. — Точнее указать я не могу. Глядите, вот остров Пасхи. Ветер не менял направления все последние дни, и, следовательно, мы должны увидеть землю вот здесь, на востоке. Вдоль этого побережья разбросано немало портов, но сказать с уверенностью, какой порт окажется ближе других, когда «Пилигрим» подойдет к земле, я не могу.

— Это и не важно, Дик… Лишь бы добраться до какого-нибудь порта!

— Разумеется, миссис Уэлдон. Куда бы мы ни причалили, вы отовсюду сумеете вернуться в Сан-Франциско. «Тихоокеанская мореходная компания» превосходно обслуживает это побережье. Ее пароходы заходят во все главнейшие порты, а из них легко уже попасть в Калифорнию.

— Разве ты не собираешься доставить «Пилигрим» в Сан-Франциско? — спросила миссис Уэлдон.

— Ну, конечно! Но только после того, как вы пересядете на какой-нибудь пассажирский пароход, миссис Уэлдон. Если нам удастся заполучить капитана и команду, мы отправимся в Вальпарайзо, чтобы сдать груз ворвани, — несомненно, так поступил бы капитан Гуль. Оттуда мы пойдем в Сан-Франциско. Но для вас это было бы лишней задержкой. И как мне ни грустно расставаться с вами…

— Хорошо, Дик, — прервала его миссис Уэлдон. — Об этом мы еще поговорим. Но, скажи мне, раньше ты как будто боялся приблизиться к незнакомому берегу?..

— Я и сейчас боюсь, — признался юноша. — Но я надеюсь встретить вблизи берега какое-нибудь судно. Меня, по правде сказать, очень удивляет, что мы еще не повстречали ни одного корабля… О, если бы показалось хоть какое-нибудь судно! Мы бы узнали точно, где находится «Пилигрим», и тогда можно было бы без опаски причалить к берегу.

— Разве в этих местах нет лоцманов, которые проводят суда в гавани? — спросила миссис Уэлдон.

— Наверно, есть, — ответил Дик Сэнд.— Но они плавают у самого берега. Поэтому мы должны стараться подойти как можно ближе к земле.

— А если мы не найдем лоцмана? — спросила миссис Уэлдон.

Она настойчиво допрашивала молодого капитана, чтобы выяснить, подготовился ли он ко всяким случайностям.

— В этом случае, миссис Уэлдон… если погода будет хорошая и ветер умеренный, я направлю судно вдоль берега и буду плыть до тех пор, пока не найду какого-нибудь безопасного места для высадки. Если же ветер снова засвежеет…

— Что тогда?

— Видите ли, если ветер прибьет «Пилигрим» к земле…

— То?.. — спросила миссис Уэлдон.

— То я буду вынужден выбросить корабль на берег, — печально ответил юноша. — Но это в самом крайнем случае. Я надеюсь, что нам не придется прибегнуть к этому последнему средству. Вы не тревожьтесь напрасно, миссис Уэлдон: погода, по-видимому, улучшается. Не может быть, чтобы мы не встретили ни одного судна или лоцманского катера вблизи берега. Будем надеяться, что «Пилигрим» идет прямо к земле, и скоро мы ее увидим.

Выбросить судно на берег! На этот последний выход даже самые смелые моряки не решаются без трепета. Не удивительно, что Дик Сэнд также не хотел думать о нем, пока у него еще была надежда на лучший исход.

В следующие дни погода была неустойчивой, и это очень тревожило молодого капитана. Ветер дул с неослабевающей силой, и падение ртутного столбика в барометре предвещало новый натиск урагана.

Дик Сэнд начал опасаться, что снова придется, убрав все паруса, бежать от бури. Однако молодому капитану так важно было сохранить хотя бы один парус, что он решил пока что не спускать фока.

Чтобы укрепить мачты, он распорядился вытянуть фордуны. Это была необходимая предосторожность: положение «Пилигрима» стало бы чрезвычайно опасным, если бы он лишился своего рангоута.[80]

За последние дни барометр раза два делал скачок кверху, — это заставляло опасаться резкой перемены в направлении ветра. Что делать, если ветер будет дуть в лоб кораблю? Лавировать? Но если обстоятельства принудят его лавировать, — какая задержка, какой риск снова быть отброшенным в открытый океан!

К счастью, его опасения оказались неосновательными. Ветер в продолжение нескольких дней метался по румбам, перескакивая с севера на юг, но в конце концов снова задул с запада. Ветер был очень свежий и расшатывал рангоут.

Наступило 5 апреля. Уже прошло больше двух месяцев с тех пор, как «Пилигрим» покинул Новую Зеландию. В течение первых двадцати дней штили и встречные ветры препятствовали продвижению судна. Затем подул попутный ветер, и «Пилигрим» быстро стал приближаться к земле. Особенно велика была скорость хода во время урагана; Дик Сэнд считал, что судно проходило в среднем не менее двухсот миль в сутки. Почему же, в таком случае, оно до сих пор не достигло берега? Это было необъяснимо!