Читаем Пятьсот часов тишины полностью

Пятьсот часов тишины

В облцентре, лежащем на пути моего следования, рыбнадзора, как такового, не имелось. Было нечто вроде филиала его, представленного старшим инспектором охотничьего хозяйства, который исключительно по доброте душевной (я не шучу) согласился взять на себя и немалое бремя внештатного инспектора госрыб-надзора. Но ни «филиал», ни сама инспекция, «дислоцированная» километрах в двухстах на небольшой речушке, борьбой с глушителями всерьез не занималась. Старший инспектор охотничьего хозяйства заявил мне об этом без обиняков:

— Реки нашей области открыты для браконьеров. Правила производства рыболовли нарушаются на каждом шагу. Кто что хочет, тот то и делает. Никакого сладу с браконьерами!

Спрашиваю:

— Хоть иногда-то вы их ловите?

— За два года, — отвечает, — было два таких случая. По первое дело прекращено за недоказанностью… И знаете, чисто по недоразумению: поймали с поличным, составили акт, а рыбу не изъяли. Прокуратура поэтому и не стала рассматривать. Второе дело свеженькое — недели три как передали. Этот, кажись, не отвертится!

Спрашиваю:

— За злостное глушение по уголовному кодексу полагается до четырех лет, правильно?

— Так-то оно так: статья 163. Но обычно смягчают: год-два условно или сколько-нибудь принудработ. От суда нам польза невелика: либералы. А что я один могу? У меня ни штата, ни начальства. Прислали недавно десять экземпляров «Положения об охране рыбных запасов», и все. Устраивайся как сам знаешь.

В заключение старший инспектор как бы в скобках сообщил, что в охотничьем хозяйстве картина, разумеется, «диаметрально противоположная». Там порядок наведен давно, и с ним считаются: уж если заповедник — так это заповедник, уж если срок охоты — так это твердый срок охоты. Почти никаких отступлений от буквы закона.

— А рыбку мы скоро в магазинах только и будем видеть! — невесело шутят рыбаки. — Селедку, воблу, хамсу… кушайте на здоровье!

— Хорошо, что хоть есть моря: море не выглушишь!

— Э… в атомный век можно и море!

— Все, брат, во власти человека!

— Хапуги! Выродки! Как можно мораль советского человека совместить с такими вот делишками?

— Попробуй, скажем, вырви куст колхозной картошки. Тут с тобой цацкаться не будут: живо припаяют. А на реке та же ведь государственная собственность. Какая разница? В Чехословакии будто бы за глушение пятнадцать лет дают, как за вредительство..

— А как же: подрыв экономической мощи государства — самое настоящее вредительство!

— Мальку в одном месте разводим, заводы специальные построены, а в другом ее истребляют почем зря. Ведь при глушении мальки этой гибнет сила-силенная!

— Бесхозяйственность! Как только терпят такое?

Я спрашивал у многих:

— А вы-то сами ведете борьбу с глушителями?

Нет, оказывается, не ведут. Были, конечно, отдельные случаи, не без того. Там кого-то поймали, избили, хотели утопить. Другого накрыли, но не смогли поймать, удрал. В отместку преследователи навалили в челн браконьера сена и сожгли челн.

И сами же осуждают подобную тактику:

— Все равно будут глушить и тот, и другой. Разве их проймешь этим? А челны зачем жечь, да еще с сеном? Не так надо!

— Интересно, а у вас, к примеру, есть в деревне глушитель?

— И не один!

— И вы их знаете?

— Мы ж не слепые, не глухие.

— И что же вы?

— А ничего. Это народ отчаянный, глушители. Кому охота красного петуха поймать?

— Так вы б хоть написали.

— Писали!..

— И что?

— А ничего. Как у нас бывает: вернули наши писания в сельсовет на расследование. А председатель — сват-брат этим канальям. Выпили они, закусили рыбой глушеной и отписали, что факты, значит, не подтвердились. Вот и весь толк. Закон есть, а исполнять его некому. Обида!

— Как же быть? — спрашиваю.

— А так и быть, бороться надо. Навалиться бы на них как на вредителей. Чтоб и не пикнули! Только эту кампанию должна возглавить власть, обязательно. Иначе не выйдет!

— А вы разве не власть?

— А мы поддержим. Всей силой поддержим, товарищ дорогой! А то эта язва по всему Союзу пошла! И на Волге глушат, и на Оке, и в Жигулях — везде! А сельсоветы и райисполкомы палец о палец не ударят, ровно их не касается! Если б совместно, мы б в два счета справились! А то вот что творится!.. Дело безопасное, отчего не заработать на табачок? Видали, как рыба-то плывет?

Видали, увы.

День и ночь плывет по реке глушеная рыба.

Плывет, как щепа.

А хищники сидят в пивных, в ресторанах, тешатся денежками шальными.