Пилигрим

— В прямом. Я ей слово дал оберегать и защищать, — Юрий решил не вдаваться в особенности своих с Элли отношений.

— Муж? Любовник? — предположил Рудой.

— Просто очень близкий человек.

— Хм, — контр-адмирал нахмурился, потирая подбородок. — Довольно размытая формулировка.

— Откажешь — броню прогрызет и пролезет, — предупредил друга Кимура. — Они, так сказать, идут в комплекте. Возьми его на борт, хуже не станет.

Юрий бросил на командира благодарный взгляд.

Командующему слова капитана понравились. Он улыбнулся, покачал головой, усмехнулся Юрию:

— Хорошо, так и поступим. Найдем для тебя какое-нибудь занятие среди обслуги.

Гарин лишь кивнул, хотя на душе вдруг стало тяжело от осознания скорого прощания с «Полынью».

Над столом капитана вдруг взлетел и зажегся мигающий голографический шарик. Кимура нахмурился, подался вперед. Произнес:

— Слушаю.

— Господин капитан, — раздался встревоженный голос дежурного офицера. — К нам приближается группа из пяти монолитов. Они настойчиво транслируют требование отключить «глушилки».

— Передайте им, что у нас на борту учения, и что мы отключим «глушилки» по их завершению, — приказал капитан.

Прежде, чем дежурный офицер ответил, Рудой покачал головой и вполголоса произнес:

— Здесь это не работает, у них карт-бланш на любые требования в своей материнской системе.

— Боюсь, они не послушают, господин капитан, — растерянно ответил дежурный. — У них с нами какое-то соглашение…

— Я понял, — перебил его Кимура. — Пусть выведут канал связи на мостик, я сейчас подойду. Как приняли?

Дежурный офицер повторил приказ и отключился.

Капитан резко встал, словно пристегнутый к автомату штык, его лицо сделалось жестче и бледнее. Он буквально за секунду превратился из радушного хозяина и хорошего друга в хладнокровного капитана рейтарского корвета, способного выйти лицом к лицу хоть с самим чертом.

— Думаешь, началось? — осторожно спросил у него контр-адмирал.

Кимура оправил китель, посмотрел на товарища. Ответил спокойным голосом:

— Это мы узнаем через несколько минут.

* * *

Юрий никогда не испытывал перед Высшими особенного благоговения, типичного для многих жителей Империи. Тот же господин Грюнер был для него всего лишь необычно выглядящим существом, живущим в своем заполненном серными испарениями мире, и Юрий никак особенно не выделял общение с ним из общения с другими членами экипажа. Возможно, дело было в том, что он не рос в культуре, где за каждым научным достижением человечества стояли технологии Высших, а сами дистанты считались однозначными гегемонами практически во всех сферах жизни, и с ними старились если не дружить, то хотя бы заполучить их покровительство.

Но вот монолиты даже Гарину казались абсолютно чуждыми и непостижимыми, начиная от внешнего вида и заканчивая лучевой коммуникацией. В Имперской энциклопедии о них содержалось меньше всего информации, и даже в столь любимых игровых фильмах «первенцы Большого взрыва» чаще всего изображались эдакими говорящими декорациями, обладающими совсем уж фантастическими способностями.

И вот сейчас, глядя на монолитов, висящих полукругом возле «Полыни», верилось, что все фантазии сценаристов вполне могли оказаться реальностью.

Они поражали. Они казались огромными перезрелыми до прозрачности шарообразными плодами, у которых под тонкой энергетической кожицей, под извивающимся разноцветным зарядами естеством, темнели темные косточки-сердцевины, служащие дистантам материальными телами. Каждый — размером с корвет, от каждого расходились волны света и тепла, они создавали вокруг монолитов эфирные волны, схожие со звездными протуберанцами. Могучие, несокрушимые, безупречные.

Лично прилетевшие к маленькому имперскому звездолету с требованием опустить радиопелену. Что это, страх перед создателями Арок? Жест вежливости? Любопытство?

Кимура тоже явился перед Высшими лично, поднявшись под силовой купол на внешнюю палубу «Полыни». На фоне сияющих монолитов он казался маленькой упрямой фигуркой, сложившей руки за спиной и спокойно смотрящей на своих визави. Их диалог по узкому лучу связи транслировался из всех внутренних динамиков, привлекая к себе напряженное внимание рейтаров.

Переводчик воспроизводил речь монолитов как череду слов без знаков препинания, преображая частоту и длину излучений в форму фразы и ее эмоциональную окраску.

Высшие коротко и сдержанно требовали снять радиоблокаду. Капитан также сдержано интересовался причиной подобного требования. Высшие длинно и сдержано объясняли, что в сфере своего влияния имеют право требовать все, что им необходимо. Капитан спокойно заметил, что корвет «Полынь» находится в нейтральном секторе, выделенном для дипломатической миссии Империи, где требования монолитов незаконны. Монолиты длинно и чуть более горячо сообщили, что в одностороннем порядке аннулировали действие нейтральных зон. Кимура сообщил, что «Полынь» является собственностью Империи, а потому все посягательства на ее суверенитет будут иметь далеко идущие последствия.