Пилигрим

При этих словах многие на корвете ахнули — не каждый мог осмелиться вот так, практически в открытую, угрожать Высшим. Но Гарин понимал Кимуру, тот пускал в ход последние козыри, стараясь выиграть время и осознавая, что терять уже нечего. Единственное, что удивляло Юрия, так это терпение и настойчивость монолитов, для которых, бесспорно, ничего не стоило самостоятельно отключить корабельные «глушилки». Но, видимо, эти Высшие привыкли воспринимать время как бесконечную собственность, прекрасно себя чувствуя в состоянии ожидания. Причем, они даже не обратили внимания на небольшой катер контр-адмирала, который отчалил от «Полыни» и торопливо удалился в сторону висящего на периферии крейсера.

За которым, на удалении, но в пределах видимости, маячили корабли Содружества. Они тоже ждали когда «Полынь» снимет радиоблокаду.

В диалоге между монолитами и Кимурой возникла пауза. Кто-то из матросов тревожно спросил в пустоту: «Мы что, будем драться с Высшими?».

Один из монолитов, находящихся в центре полукруга, вдруг сменил цвет на бордовый, вспыхнул, направив в сторону «Полыни» быстро рассеивающийся поток мерцающих частиц. Свет на корвете моргнул, динамики на секунду заскрежетали помехами, потом связь восстановилась.

— «Глушилки вырубили», — мрачно сказал Одегард.

Кимура молча развернулся, никак не комментируя действия монолитов, спустился под палубу. Гермостворка за ним задвинулась, купол пропал.

— Внимание! — раздался голос дежурного офицера. — Приказ командирам на местах — режим повышенной готовности! Повторяю…

— Он реально решил угрожать Высшим? — вновь воскликнул все тот же матрос.

— Зверей с клыками уважают больше, чем зверей без клыков, — вполголоса произнес Джаббар.

И скомандовал громко:

— Всем еще раз проверить экипировку! Взводным — проконтролировать.

За его спиной Одегард и Ярвис повернулись к закованным в бронескафандры «блохам», раздавая указания и делая замечания. Вся группа вновь торчала в десантном ангаре в полной экипировке, ожидая одного из двух приказов — либо занять «големы» и готовиться к бою в открытом космосе, либо рассредоточиться по корвету и отражать атаки абордажных групп. И то, и другое в случае столкновения с монолитами казалось Гарину бессмысленным. Но вот если нападут рхейцы…

— О! — палец Маракши ткнул в экран. — Это что за хрень?

От корвета, в сторону монолитов, плыло нечто похожее на светящееся полупрозрачное дерево с толстыми шевелящимися ветвями, венцом окаймляющими вершину ствола. Вся фигура будто состояла из толстых канатов, мясистых и дышащих.

— Это господин Грюнер, — узнал Высшего Гарин. — Дождался-таки своего сеанса связи.

Голографический образ бхута замер перед монолитами, «дерево» вытянуло в разные стороны «ветви» и развернулось растопыренным «колесом». По шевелящимся спицам запульсировали разноцветные кольца, испуская в разные стороны переливающееся сияние.

— Это они что, общаются? — спросил Иова.

— Нет, блин, он им рожи корчит, — едко откликнулся Рэнт. — Конечно, общаются!

— И, похоже, более успешно, чем с нами, — закончил Журавлев.

Пульсация бхута усилилась, мелькание колец гипнотизировало. И монолиты начали отвечать, дублируя вспышки, повторяя пульсацию другими цветами. Происходящее действительно напоминало диалог, реактивный обмен информацией.

Вдруг монолиты прекратили мерцать, сделались прежнего цвета. Потускнели цвета бхута, пульсация сделалась редкой и какой-то протяжной. Один из монолитов отделился от группы и медленно поплыл к «Полыни».

В ангаре повисла тишина, все затаив дыхание ожидали, что будет дальше.

Монолит завис возле левой палубы, чуть ниже центральной палубы. Гарин, похолодев, понял, что именно там располагается каюта Элли.

По энергетическому телу Высшего прокатилась волна света и выплеснулась в сторону корвета.

Юрий не выдержал, наклонил голову к встроенному в подшлемник коммуникатору, горячо зашептал:

— Кира! Кира! С вами все в порядке?

Аоки ответила тут же, ее голос был привычно чуть насмешлив.

— У нас все хорошо, девочка спит, я — нет. А ты чего такой возбужденный?

— Ты трансляцию не смотришь?

— А есть что интересное, кроме летающих пузырей и исходящих слюной рхейцев? Доно, я на эту карамельную сказку насмотрелась в бытность своей работы…

Монолит резко отпрянул, будто его пнули. Покрылся серыми пятнами, в глубине замелькали алые молнии. Он сделал петлю, завис над другими Высшими, тревожно моргая. И от него, словно цепная реакция, серо-алое мерцание передалось другим монолитам.

— Это что такое? — испуганно спросил Журавлев.

— Это он Элли увидел, — Маракши тоже понял, какую именно часть корпуса просвечивал Высший.

Монолиты попятились — по крайней мере, именно так показалось Гарину. За ними торопливо скользнул бхут, снова и снова сигнализируя им яркими цветами и вспышками. Его ветви дергались в стороны, стараясь стать длиннее, сокращались и покачивались. Он поворачивался то к одному монолиту, то к другому, вновь и вновь повторял одни и те же комбинации.