Пилигрим

Их выплюнуло в космическое пространство с угольно-багровыми тучами, сквозь которые пробивались гигантские рукава Язвы, отчего окружение напоминало окаймленную бахромой пасть чудовища.

Коммуникатор молчал, модулятор что-то неразборчиво скрипел, будто спятивший старик. На слабо светящихся дисплеях отражались длинные списки многочисленных повреждений, навигационная сфера не показывала ничего. Гарин попытался запустить двигатели, но тщетно. Он сменил энергетический контур, попробовал еще раз — тщетно.

— Низкий заряд аккумуляторов, — почти с человеческой усталостью сообщил модулятор. — Для запуска двигателей не хватает энергии.

— Плохо, — кратко прокомментировал Юрий.

— Могу предложить задействовать мои ресурсы, — вдруг сказал Акен. — Мои батареи обладают небольшим зарядом на случай реанимационных действий.

— Конечно! — обрадовался Гарин. — Реанимация уже вряд ли пригодится, так что… Можешь запитать коммуникатор?

— Это необязательно. Я могу попытаться самостоятельно поймать волну, подключившись к узлу связи. Если сигнал будет сильный, то я смогу его транслировать.

— Сделай!

Будь лепесток модулятора чуть крупнее, Гарин одобрительно похлопал бы его по корпусу. Вместо этого Юрий протер толстое смотровое стекло и осмотрелся.

Первым, что он увидел, была короткая дорожка из мелких серебристых бусинок, тянущаяся за «Полынью» — немногочисленный оставшийся в живых экипаж торопливо покидал корвет в спасательных капсулах. Обычно, капсулы программировали на короткий полет в сторону ближайшей точки спасения, но сейчас рейтары прыгали просто от отчаяния, надеясь на чудо. Впрочем, у них не было иного выхода — от «Полыни» практически ничего не осталось. У Гарина горло сжало тисками, когда он увидел свой корабль — черный, изуродованный кусок железа. Единственными узнаваемыми остались нос с темной полосой капитанской рубки, и небольшие участки примыкающих бортов. Ходовые огни не горели, потух последний двигатель.

«Полынь» была мертва, как и, должно быть, капитан Кимура.

Прямо на корвет плыла уродливая громадина того, что осталось от платформы Содружества — жалкий огрызок вместо грозного многогранника, но все еще с одним орудием и несколькими турелями.

Орудие время от времени изрыгало огонь, вгрызаясь тяжелыми снарядами в изрытую пробоинами тушу крейсера. Крейсер, висящий практически у самых черно-багровых туч, вяло отвечал неточными плазменными «плевками», которые не могли прожечь броню платформы, либо вовсе проходили мимо. Судя по всему, другим вооружением «Маахес» больше не располагал.

— Я не знаю, что мне делать, господин контр-адмирал! — донесся из динамика еле слышный голос Си Ифмари. — Не знаю куда лететь!

— Спокойно, парень, — ответил Рудой. — Ты большой молодец, все делаешь правильно. Сейчас твоя главная задача — просто уводить шаттл подальше отсюда.

— Я не могу держать скорость, двигатели перегреваются! — дистант был близок к панике. — И куда бежать? Всюду… Это!

Шаттл появился в поле зрения Гарина, он был совсем рядом, на дистанции пары-тройки хороших прыжков! Как и двое «блох», уцепившихся за корпус катера. Юрий даже взялся за ручки управления, запоздало вспомнив, что «голем» практически обесточен.

— Лейтенант, — Алексей говорил так, как, наверное, мог бы говорить с сыном. — Выбрось из головы лишнее. Сейчас единственное, на что ты можешь повлиять, это на полет своего шаттла. Вот и сосредоточься на этом, сделай так, чтобы он летел как можно дольше и как можно дальше. Все остальное для тебя не должно иметь значения. Это ясно?

— Так точно, господин контр-адмирал, — было слышно, что Си Ифмари смог вернуть самообладание. — Ясно.

— Вот и хорошо. А мы пока…

— Эта сволочь разворачивается! — Юрий вздрогнул от крика Маракши. — Смотрите!

Платформа кренилась орудиями в сторону уходящего шаттла, видимо, решив добить беглецов. Длинный ствол пушки опускался медленно, но неотвратимо — с такого расстояния гренадеры вряд ли промажут.

С «Маахеса» стартовали ракеты, разделяющиеся в полете на множество самостоятельных модулей. Обычно такие применялись против истребителей, для монитора зарядов было недостаточно, однако они могли сбить прицелы, взорваться там, где у многогранника уже были пробоины в корпусе. Да и сам крейсер включил маршевые двигатели, тяжело сдвигаясь с места — Рудой то ли решил закрыть собой шаттл, то ли протаранить платформу.

С пространством что-то происходило, на нем тут и там проявлялись черные пятна, расширяющиеся и расползающиеся в стороны — Язва решила не оставаться в стороне.

Или тот, кто пришел с той стороны Горизонта, захотел лично поставить точку в этом противостоянии.

— Акен! — крикнул Юрий. — Давай импульс на систему!

— Предупреждаю, это полностью обесточит мой заряд, — вежливо ответил модулятор. — Я отключусь и не смогу быть полезным в критической ситуации.

— Это и есть критическая ситуация, — Юрий нащупал в нише под креслом шлем от скафандра, надел его, щелкнул фиксаторами. — Энергии насколько хватит?

— Расчетные показатели допускают запуск двигателей и работу в течение двух минут.