Пилот «Штуки». Мемуары аса люфтваффе. 1939–1945

Хотя положение в районе Ямполя было трудным, мы не считали его абсолютно безнадежным, поскольку этот сектор, являющийся воротами в Румынию, был доверен румынам. И потому на инструктаже перед разведывательным полетом мне сказали, что я увижу румынские дивизии, прикрывающие Днестр. Мне предписывалось быть осторожным в этом районе, поскольку с воздуха отличить румын от русских трудно.

Стратегическая цель советского наступления была ясна – оттеснить немцев от наших окруженных сил на юге и одновременно прорваться через Яссы к нефтяным полям Плоешти. Поскольку в районе Николаева все еще требовалось участие моей эскадрильи, поначалу мы могли делать на новый участок не более одного-двух вылетов в день. Для всех наших операций мы используем запасной аэродром в Котовске, к югу от Балты. Таким образом, обычно мы вылетаем на задания в западном направлении. Моей главной целью являются сосредоточения войск в окрестностях Ямполя, а также построенный там мост. После каждого налета Советы немедленно меняют поврежденные понтоны. Строительство моста ведется очень быстро. Русские пытаются помешать нам интенсивным зенитным огнем, а также истребителями, но каждый раз эти истребители возвращаются ни с чем.

Наши успехи замечены врагом, что видно из перехваченных радиопереговоров с землей. Переговоры главным образом состоят из жалоб «красных соколов» на свои истребители и обвинений летчиков наземными солдатами в трусости, из-за которой приходится терять людей, вооружение и строительные материалы. Мы часто можем слушать русские радиопереговоры, поскольку в моей эскадрилье есть говорящий по-русски офицер. Он настраивает свою радиостанцию на их волну и делает синхронный перевод. Русские часто дико орут, чтобы помешать нашему приему. Их частота почти та же, что и у нас. Советы часто, говоря по-немецки, пытаются указать нам в полете другую цель. Конечно, эта новая цель лежит в глубине немецкого фронта. Это ложное целеуказание дается на совершенном немецком, но мы быстро раскусываем этот трюк, и потому, получив указание, я всегда опускаюсь вниз, чтобы убедиться, что указанная нам цель действительно находится в расположении противника. Часто мы слышим предупреждающий крик: «Прекратить атаку! Цель занята нашими собственными войсками». Говорит это, конечно, русский. Его последние слова обычно перекрываются взрывами наших бомб. Мы часто смеемся, когда с земли проклинают русские истребители.

– «Красные соколы», мы доложим комиссару о вашей трусости. Давайте нападайте на немецких свиней. Мы снова потеряли строительные материалы и кучу оборудования.

Нам уже известно о низком боевом духе большинства красных пилотов; только несколько первоклассных подразделений являются исключением из правила. Эти доклады о потере материалов – бесспорное свидетельство наших успехов.

Перед 20 марта 1944 года несколько дней стоит отвратительная погода с сильными проливными дождями. У летчиков по поводу такой погоды есть поговорка: «Даже воробью приходится ходить пешком». Полеты невозможны. Пока стоит эта погода, Советы продолжают свое продвижение и форсируют Днепр без помех. Возможностей создать защитные порядки в этом направлении нет – от Николаева не может быть оттянуто ни одно подразделение; все резервы использованы. Нам остается надеяться, что румыны будут защищать свою собственную страну с яростью людей, борющихся за самих себя, и это компенсирует численный перевес противника.