Читаем Пиндар, Вакхилид. Оды, фрагменты полностью

5. <«Эгина»>

ФИЛАКИДУ ЭГИНСКОМУ,

сыну Лампона, брату Пифея, на победу в разноборье.[488]

Год — 479—478.

1с Зрячая Фия[489],Многими именами именуемаяМатерь Солнца,Это ты научила людейСильное золото чтить превыше всего,Это в царскую твою честьДивно состязаются в вихревой борьбе 5В море корабли и в колесницах кони,1а А в битвах игрВожделенную обретает славуГусто увенчанный победительВ мощи мышц, в скорости ног. 10Людская сила метится божеством.Два лишь блага взметают пух цветущего обилия —1э Хорошее дело и добрая молва.Если выпали они тебе на долю — 13Не рвись быть Зевсом: у тебя есть все.Смертному — смертное!Пусть на Истме расцвели два подвига борьбыДля тебя, Филакид,А в Немее — для тебя вдвоем с Пифеем, — Не вкусна мне песня без Эакидов! 20И Хариты меня привели к сынам Лампона2с В этот город, где благ закон;Чиста его дорога для божьих дел, —Не преминь жеПеснею вмешаться в похвалу его трудам, 25Ибо слово — мзда для добрых бойцов,Ибо гремят они в разноголосье флейт и лир2а Во веки веков.Это Зевсом велено им стать заботой певцов:Сильным сынам Инея[490] — в светлых жертвах этолян, 30Коногону Иолаю — в чести от Фив,В Аргосе — Персею,Над потоком Еврота — копью Полидевка и Кастора,2э А в Эноне —Высокому пылуЭака и Эаковых сынов — 35Тех, что дваждыБоем попрали ТроюВслед Гераклу и вслед Атридам.Оттолкнись же — и в путь!Скажи:Кто убил Кикна[491]? Кто Гектора?Кто — эфиопского воеводу, бесстрашного Мемнона в медной броне? 40И кто вонзил копьеВ лучшего Телефа над берегом Каика?3с И уста мои ответят:Родина им — Эгина, остров из островов,Издавна строеннаяНеприступная башня высочайших доблестей. 45Тысячей стрелГотов о ней грянуть мой речистый язык,А порука тому — город Аянта,Саламин,Выстоявший перед Аресом силою гребцов,3а Под смертным ливнем Крониона,В бушующей гибели несчастных мужей. 50Но гордыню ороси молчание[492]!Зевс пасет и это, и то;Зевс — всему владыка!А победную радость в милом меду[493]Любит и здешняя честь.Кто выйдет на бой,3э Изведав породу Клеоника[494]? 55Долгая усталь не ослепляла их мужей,Щедрые траты не иссушали их надежд.Так хвала же и тебе, Пифей,Проторивший путь Филакиду меж гибкими, 60В кулачном беге сильный умом!Отнеси ему венок, вручи льняную перевязьИ на юных крыльях устреми к нему песнь,

6. <«Теламон»>

ФИЛАКИДУ ЭГИНСКОМУ,

сыну Лампона, брату Пифея, племяннику Евфимена на победу в разноборье.[495]

Год — 484 или 480.

Перейти на страницу:

Все книги серии Литературные памятники

Похожие книги

Ахилл Татий "Левкиппа и Клитофонт". Лонг "Дафнис и Хлоя". Петроний "Сатирикон". Апулей "Метамофозы, или Золотой осел"
Ахилл Татий "Левкиппа и Клитофонт". Лонг "Дафнис и Хлоя". Петроний "Сатирикон". Апулей "Метамофозы, или Золотой осел"

В седьмой том первой серии (Литература Древнего Востока, Античного мира, Средних веков, Возрождения, XVII и XVIII веков) входят признанные образцы античного романа: «Левкиппа и Клитофонт» Ахилла Татия (перевод с древнегреческого В. Чемберджи), «Дафнис и Хлоя» Лонга (перевод с древнегреческого С. Кондратьева), «Сатирикон» Петрония (перевод с латинского Б. Ярхо) и «Метаморфозы» Апулея (перевод с латинского М. Кузмина). Вступительная статья С. Поляковой. Примечания В. Чемберджи, М. Грабарь-Пассек, Б. Ярхо, С. Маркиша. Иллюстрации В. Бехтеева и Б. Дехтерева.

Ахилл Татий , Борис Исаакович Ярхо , Гай Арбитр Петроний , Гай Петроний , Гай Петроний Арбитр , Лонг , . Лонг , Луций Апулей , Сергей Петрович Кондратьев

Античная литература / Древние книги
История животных
История животных

В книге, название которой заимствовано у Аристотеля, представлен оригинальный анализ фигуры животного в философской традиции. Животность и феномены, к ней приравненные или с ней соприкасающиеся (такие, например, как бедность или безумие), служат в нашей культуре своего рода двойником или негативной моделью, сравнивая себя с которой человек определяет свою природу и сущность. Перед нами опыт не столько даже философской зоологии, сколько философской антропологии, отличающейся от классических антропологических и по умолчанию антропоцентричных учений тем, что обращается не к центру, в который помещает себя человек, уверенный в собственной исключительности, но к периферии и границам человеческого. Вычитывая «звериные» истории из произведений философии (Аристотель, Декарт, Гегель, Симондон, Хайдеггер и др.) и литературы (Ф. Кафка и А. Платонов), автор исследует то, что происходит на этих границах, – превращенные формы и способы становления, возникающие в связи с определенными стратегиями знания и власти.

Аристотель , Оксана Викторовна Тимофеева

Зоология / Философия / Античная литература