Пирамиды роста

– Их с первого заседания обещают покрошить в капусту! Тем не менее появляются нормальные люди. Думал, только я в детдом вещи покупаю, оказалось, все мало-мальски богатые кого-то подкармливают. Кто больницу, кто дом престарелых, кто наркологическую клинику. И все тайно. Моя одноклассница по пятницам возит в государственный детсад ящики фруктов и сладостей. Боится, муж узнает, смеяться будет. И эти люди – краеугольный камень нашего будущего!

– Я тоже бедных за так лечу, но не думала, что и остальные…

– Знаете, Валентина, у нового русского довольно понятный ряд. Первая стадия – парк машин, вторая стадия – путешествие в Антарктиду, третья стадия – покупка предметов искусства, четвёртая стадия – благотворительность. Короче, по пирамиде Маслоу. Хотя, конечно, многие застревают на первой стадии «потреб…ства».

– По пирамиде? – не поняла Валя, пропустив мимо ушей матерный новояз.

– Один великий психолог сформулировал человеческие потребности в виде пирамиды. Снизу вверх пирамида сужается. Снизу физиологические потребности, потом безопасность, потом любовь, потом уважение, познание, эстетика, и на самом верху потребность в личностном росте, – перечислил Лев Андронович лекторским голосом.

– А как застревающих научить расти? – с надеждой спросила Валя.

– Такой технологии пока не придумано! – засмеялся он. – Но справимся и теми, кто сам растёт. Я же вам всем ещё в университете говорил на основании астрологических карт – будущее планеты зависит от России. Эра Водолея изменит всё и всех.

Валя шла от него лёгкой пружинистой походкой, словно промыли мозги, кости, кровеносные сосуды. И вернули из темноты в предновогоднюю зимнюю Москву, припорошившую снегом и дыры, и трещины в асфальте, и мусор на месте урн, ликвидированных из-за терактов. Не надвинула шапку и не надела тёмные очки, а улыбалась в ответ на улыбки прохожих и готова была всех расцеловать.

– Всё, Вика! – закричала Валя, зайдя на порог дома. – Начинаем готовиться к Новому году!

– Слава богу, доча! – всплеснула руками мать. – А то прям сохла с какой печали. Думала, глазит кто, святую воду в суп подливала! По телевизору-то за раз порчу навести, глаз-то стока завистливых!

К Новому году вылизали квартиру, вычесали Шарика, мать закупилась на Черёмушкинском рынке. С утра тридцать первого начали резать салаты. Каждая тайно готовила двум другим подарки. Мать всё спрашивала про Свена, а Вика подтрунивала:

– Шведам религия Деда Мороза запрещает. У них, бабуль, всё иначе, бабы священниками работают.

Валя стеснялась спросить Вику про Михаила, но та сама объявила:

– Папке назначим с восьми до десяти. Чётко, как в посольстве.

Михаил неделю назад принёс ёлку с залысинами, Вика ужасно радовалась и старательно украсила её Сониными старинными игрушками.

– С Мишей посидим, потом бабьим царством к телевизору, – радостно спланировала мать.

Хотя Михаил был тише воды и ниже травы, присутствие мужчины в застолье до сих пор ассоциировалось у неё с пьянкой и мордобоем.

Валя решила сделать порядок в визитках, которые теперь совали каждую минуту. Достала из коробки кипу, начала раскладывать на нужные и ненужные. Стилистов, косметологов, дизайнеров и модельеров, полагающих, что у неё куча денег, сразу отнесла в мусорное ведро.

Особенно развеселила известная меховая дизайнерша, подбежавшая в Останкине:

– Просто вижу вас в одной своей модели! Сделаю задёшево, тысяч за пятьдесят долларов! Такая скидка только для вас!

– Надо тебе в новом году научиться делать приличный автограф, – предложила Вика. – Расписываешься как курица лапой. Какой-то «Леб» и каля-маля купил коня! Фамилию целиком пиши, это твой имидж. Вот фломастеры, валяй, а я буду отметки ставить.

Через полтора часа сошлись на размашистой «Лебедевой» с хвостом и начали готовить стол. Постоянно звонил телефон, и Валя в честь праздника снимала трубку. Поздравляли знакомые и незнакомые, Валя машинально благодарила. Последним позвонил детский голос, попросил Валентину Лебедеву:

– Здравствуйте! Я – Алина. Мне очень важно ваше мнение.

– По какому поводу? – удивилась Валя.

– Понимаете, я в десятом классе. Беременность три месяца, а он… не хочет жениться. Маме сказать боюсь, папы нет, – она заревела в трубку. – А другой парень готов сказать, что это его ребёнок… Но я его не люблю. Понимаете?

– Понимаю.

– Мне важно, что вы скажете! Аборт или выходить за второго?

– Выходить за второго, а жизнь сама всё причешет. Я вот сделала аборт и больше не родила, – грустно сказала Валя.

– Правда?

– Правда. А где ты взяла мой телефон?

– В школьном туалете на заколки выменяла.

– Послушайся меня, пожалуйста! Будут проблемы с мамой, звони, я с ней поговорю!

– Ой, вы золотая какая!…

Проходя в кухню, Валя увидела в материной комнате на столе визитки, выброшенные в мусор:

– Ма, это не нужно!

– Люди старались, делали. Буковки золотом переливаются. Тебе не нужно, а мне нужно, – проворчала мать.

Позвонила сестрёнка первого мужа, Юрика, Леночка. Она уже была не юная девочка, а мать троих погодков, торгующая на рынке «ножками Буша», чтоб вытянуть семью. Рассказала, как они гордятся, видя Валю по телевизору.