Читаем Письма. Том II. 1855–1865 полностью

Маловато прислали Вы нам денег. Но делать нечего. Главное нам деньги нужны на покупку дома, продаваемого от казны. Видно придется требовать из С.-Петербурга. Я с Вами не согласен в том, чтобы постоянно получать деньги из Глав. Правления Компании. Куда же Вы будете деваться с Вашими излишками, которые должны оставаться непременно. Велите сделать выписку: сколько в каком году оставалось у Вас излишков по обеим школам со включением в то число остатков и остаточных к следующему году вещей, материалов и провизии.

Долго не едет к Вам новый наставник. Вероятно, затруднение в выборе или в желающих по моему портрету, посланному к ним.

Нарадоваться не могу быстрой и превосходной отделке монастырской церкви. Слава Богу, первее всего вечное поминовение Гавриилу Прокопьевичу. Постарайтесь, сколько можно, о достаточном его награждении. Буду писать и официально, и частно, жду от Вас сведений об нем. Благодарю и Тимофея и Ивана Платоновича за их усердие.

Что же касается до обращения холодной церкви в теплую, то я писал Владыке Вашему об этом в прошедшем письме и, если предвидимые мною препятствия будут устранены, то я не прочь.

Жаль мне Романа, жаль и тех, кого он обобрал. К возврату с него денег я предлагаю Владыке числить его писцом при нем. Но если этого мало, то можно причислить его куда-нибудь и причетником на год или на два. Это, по-моему, не будет поблажкою другим, как Вы справедливо опасаетесь, потому что Роман служил же таки монастырю и служил усердно и честно и за это не получал никакой награды. Следовательно, кто будет соблазняться предоставлением ему причетнического места, можно говорить: послужи-ка ты также, и тебе будет то же. Передайте это Владыке.

Я уже писал Владыке что я радуюсь тому, что он начал служить по-якутски. Не премину в свое время написать и в Св. Синод.

Очень жаль о производящемся у Вас и, наверное, уже конченом следствии о пасквиле. Это, наверное, писал тот же, кто писал и сначала. Зачем его держать в Якутске. Он, негодяй, не дает покою и другим. Берегитесь его, а такожде и Суханова.

У нас новостей нет. Училище наше идет хорошо; о. Александр чуть не спит тут, у него все уже закуплено и почти на целый год: спасибо ему! Он очень способен к этому.

Вчера мы ездили за границу в Китайско-Манчжурский город Айгут в гости к Амбаню. Поездка и с пребыванием там продолжались 7 часов: возвратились благополучно.

Я уверен, что Вы теперь не будете делать пауз с Вашим писанием ко мне. Была бы охота, а найдется что писать.

С этою почтою получен секретный Указ по именному повелению обратить нашему брату, архиерею, все внимание на воспитание нашего юношества. Вероятно, что-нибудь есть и у Вас от дух. управления.

Затем, призывая благословение Божие на Вас и на всех, врученных Вам, остаюсь с прежним к Вам расположением Ваш вседоброжелательный слуга Иннокентий, А. Камчатский.

Января 4 дня. 1862 г.

Благовещенск. С Новым годом, поздравляю Вас.

Виноват! Забыл приписать поклон с благословением и искреннею благодарностью Павлу Петровичу Лейману за его усердие к делу.

На будущей же почте буду писать о нем г. Губернатору, объявите ему об этом.

Письмо 314

Милостивый Государь, Гавриил Матвеевич!

Я опять к Вам с моею покорнейшею просьбою: потрудитесь, Бога ради, закупить и прислать в Благовещенск (на Амуре), на мое имя, вещи, означенные в прилагаемом при сем реестре. Во избежание могущей быть подмочки в пути, лучше отправлять вещи так, чтобы они из Иркутска за Байкал пошли не летом, а, непременно зимою. Деньги на покупку означенных в реестре вещей прошу Вас получить из Московской конторы Российско-Американской Компании, по прилагаемой при сем бумаге, и в то же время передать оный счет Вам, и о всем последующем не оставить меня Вашим уведомлением.

Призывая на Вас благословение Божие, имею честь быть с искренним благорасположением и почтением, Ваш, Милостивого Государя, вседоброжелательный слуга Иннокентий, Архиепископ Камчатский.

Января 18 дня.1863.

Благовещенск.

Письмо 315

Ваше Превосходительство, Милостивый Государь, Андрей Николаевич, Возлюбленный мой о Господе![146]

Наконец-то я имел утешение получить от Вас письмо, за которое приношу искреннюю мою благодарность, и с тем вместе прошу извинения, что я давно Вам не писал. Много было тому причин, но главная та, что я ни от кого не слыхал, где Вы находитесь и даже живы ли? Газет я не читаю. Но вот, слава Богу, вижу, что Господь хранит Вас еще.

Не без зависти читал я описание Вашей усадьбы, тем более, что Благовещенск и Киев находятся под одним градусом широты. Но у меня нет ничего кроме дома. Впрочем, я недавно, лишь только 3 сентября, перебрался совсем на свое новое место. С февраля 1860 г. я почти все в разъездах. Зимою 186½, года я опять проехал по Камчатке, где я не был ровно 11 лет, и где потому многое стало ослабевать. Нет! Как ни трудно для Преосвященного, и как ни дорого для казны, но я вижу по опыту, что необходимо, по крайней мере, в 3 года посещать все церкви.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Все думы — о вас. Письма семье из лагерей и тюрем, 1933-1937 гг.
Все думы — о вас. Письма семье из лагерей и тюрем, 1933-1937 гг.

П. А. Флоренского часто называют «русский Леонардо да Винчи». Трудно перечислить все отрасли деятельности, в развитие которых он внес свой вклад. Это математика, физика, философия, богословие, биология, геология, иконография, электроника, эстетика, археология, этнография, филология, агиография, музейное дело, не считая поэзии и прозы. Более того, Флоренский сделал многое, чтобы на основе постижения этих наук выработать всеобщее мировоззрение. В этой области он сделал такие открытия и получил такие результаты, важность которых была оценена только недавно (например, в кибернетике, семиотике, физике античастиц). Он сам писал, что его труды будут востребованы не ранее, чем через 50 лет.Письма-послания — один из древнейших жанров литературы. Из писем, найденных при раскопках древних государств, мы узнаем об ушедших цивилизациях и ее людях, послания апостолов составляют часть Священного писания. Письма к семье из лагерей 1933–1937 гг. можно рассматривать как последний этап творчества священника Павла Флоренского. В них он передает накопленное знание своим детям, а через них — всем людям, и главное направление их мысли — род, семья как носитель вечности, как главная единица человеческого общества. В этих посланиях средоточием всех переживаний становится семья, а точнее, триединство личности, семьи и рода. Личности оформленной, неповторимой, но в то же время тысячами нитей связанной со своим родом, а через него — с Вечностью, ибо «прошлое не прошло». В семье род обретает равновесие оформленных личностей, неслиянных и нераздельных, в семье происходит передача опыта рода от родителей к детям, дабы те «не выпали из пазов времени». Письма 1933–1937 гг. образуют цельное произведение, которое можно назвать генодицея — оправдание рода, семьи. Противостоять хаосу можно лишь утверждением личности, вбирающей в себя опыт своего рода, внимающей ему, и в этом важнейшее звено — получение опыта от родителей детьми.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Павел Александрович Флоренский

Эпистолярная проза
Письма к провинциалу
Письма к провинциалу

«Письма к провинциалу» (1656–1657 гг.), одно из ярчайших произведений французской словесности, ровно столетие были практически недоступны русскоязычному читателю.Энциклопедия культуры XVII века, важный фрагмент полемики между иезуитами и янсенистами по поводу истолкования христианской морали, блестящее выражение теологической проблематики средствами светской литературы — таковы немногие из определений книги, поставившей Блеза Паскаля в один ряд с такими полемистами, как Монтень и Вольтер.Дополненное классическими примечаниями Николя и современными комментариями, издание становится важнейшим источником для понимания европейского историко — философского процесса последних трех веков.

Блез Паскаль

Философия / Проза / Классическая проза / Эпистолярная проза / Христианство / Образование и наука