Письмо

Ворота — настежь. В доме плач
О самом дорогом и милом,
А он — подчёркнуто незряч,
Лиловогуб и пахнет мылом

Хозяйственным.
И потому,
Что жизнь мальца — письмо в конверте,
И мне,
И брату моему
В новинку едкий запах смерти.

И мы выходим на балкон,
Где крашеная крышка гроба,
Чтоб стала бронзовой ладонь —
Касаемся мы крышки оба.

О, детский бронзовый привет,
О, жизнь, которая в зачатке!..
Возьмёт на крышке гроба дед
В могилу эти отпечатки.

Но птица жизни — высока —
Кружит над майской круговертью,
И рано понимать пока,
Что встали в очередь за смертью…

ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ

Неужели всё это однажды со мною случалось:
Фиолетовый ветер бакинские кроны качал
И несмелое чувство в смущённую душу стучалось,
И худой виноградник в бакинские стёкла стучал…

И текли переулком, сверкая боками, машины,
И закат разгорался над морем, пустынно-багров.
Пахло газом и хлоркой, и вкрадчивый запах мышиный
Доносил ветерок из глубоких бакинских дворов.

И висели веранды, точней — деревянные грозди,
И, зажав сигарету в углу непреклонного рта,
Старичок в башмаки заколачивал мелкие гвозди,
И была в этом стуке размеренность и доброта.

И пространство синело, и небо густело, и ночью
На бульваре шумели чинары, стоящие в ряд,
И рука твою лёгкую руку искала на ощупь,
И стучали сердца, и, казалось, что пальцы горят!

И дорогу от моря судьба отмечала столбами,
И за спинами страшно шептала ночная вода.
Я желал осторожно к щеке прикоснуться губами,
Но тогда не посмел и потом, и уже никогда…

ВЕСНА

На город снизошла весна,
Подобная, пожалуй, чуду.
И серой скукой ремесла
Я занимать себя не буду.

Сухому вороху бумаг
И виршам из поэмы новой
Я предпочёл широкий шаг
По жиже скользкой и вишнёвой.

Я предпочёл, хмельной слегка,
Дойти с приятелем до Трубной
И выпить пива у ларька
Из кружки, по-мужицки крупной.

Я предпочёл узреть мельком
У девушки, сидящей в сквере,
Полоску тела над чулком,
Как свет, мелькнувший из-под двери.

Я предпочёл увидеть лёд,
Который бьют кайлом с размаха.
Я чую запах талых вод,
Как раненую дичь — собака…

НОЧНЫЕ СТИХИ