Письмо с того берега

После трудного перехода и короткого привала наша рота продвинулась еще на пятнадцать верст и остановилась на ночевку. Несмотря на то, что это был утомительный переход, моим главным желанием было писать мой дневник и письма домой. В начале похода, я часто тратил попусту время, столь быстротечное в нашей короткой жизни. Теперь же, всякое мгновение приносит мне радость.

20 марта. Среда. Замерзшие и усталые, мы наконец остановились на дневку в отведенном нам доме. Убогая печка без трубы, душила нас дымом. Старик хозяин, лет ста тридцати пяти, помнил Петра Великого и рассуждал о своем столетнем брате, как о молодце, которому еще жить да жить.

6 апреля. Суббота. Сильный дождь шел на протяжение нескольких часов и вымочил нас до нитки. Но воздух дышал весной и местность, по которой мы шли, вызвала чувство восхищения. И, если бы я не промок до костей, то любовался бы ею с большой охотой. На ночевку остановились в открытом поле, что не особенно приятно во время дождя. Шел проливной ливень, и бивуачные шалаши оказались для нас худшей защитой.

На рассвете забил барабан, но все уже встали. Не нужно было мыться – все были вымыты с ног до головы. О завтраке думать не приходилось, есть было нечего. Мы сушились у костров, но то, что обсыхало с одной стороны, тут же промокало с другой.

Как хорошо, что мы сохраняем в памяти счастливые часы нашей жизни. И хоть мы всегда недовольны своим настоящим, воспоминания услужливо предоставляют нам прошедшее счастье, а воображение рисует радости в будущем. Как жаль, что счастья в настоящем не существует.

17 апреля. Среда. Сегодня ночью мой сосед по ночевке, весьма неприятный господин, вскочил с постели, испугавшись хозяйского мопса. Он кричал во весь голос и уверял, что это сам черт.

21 апреля Воскресенье. Светлое Христово Воскресенье пришлось встретить в захолустье белорусских деревень. Ни в одной из них не было церкви, поэтому полковому священнику в ночь с 20-го на 21-е пришлось разъезжать из батальона в батальон, чтобы славить Воскресенье Христово.

25 апреля. Четверг. Форсированные марши – худшее, что может быть на свете. Сегодня дорога шла через лес, окаймляющий озеро. За озером виднелась деревушка, назначенная для постоя. Нам следовало обойти вокруг озера, но сил почти не осталось. Обидно видеть квартиры и не иметь возможности попасть на них.

Мы выступаем в три часа утра и останавливаемся только вечером. Когда измученный усталостью являешься на место, единственным счастьем представляется свалиться в постель и заснуть.