Плач Синайских гор

И снова звуки по прежнему сценарию.

– Так вот я тебе про деда, соседа моего, толкую. В свою пору в райкоме партии работал, какой-то там отдел возглавлял. Я в этом не очень волоку. Знаю только, что по тем временам это тебе не хухры-мухры. И жена на тёплом месте сидела. То ли в администрации города, то ли где ещё послаще… Словом, семья образцово-показательного плана. Две дочки, всё как положено. Ну, а женка у него, баба хоть и не особо видная, но жуть какая шустрая! Моложе его лет на десять. Погуливала от него, и шибко. Он знал и переживал сильно, однажды вены себе перерезать хотел. Спасли как-то. Пока в больнице лежал, медсестра одна на него глаз положила. Одинокая. Было ли между ними что или нет, не скажу, за ноги не держал. Только жёнушка его что-то заподозрила. А баба в ревности, я тебе скажу, злее ведьмы в ступе. Я, говорит, так тебе сделаю, что не только любовницу свою, себя забудешь. Это она с моей женой делилась… Родом жена его из ставропольского края. Там у них чуть не каждая колдовским ремеслом владеет. И слово свое сдержала. Разбил деда инсульт, да так, что читать разучился. Буквы в слова складывать не мог. Про вчерашний день ничего не помнил. Одно детство вспоминалось, причем лет до семи, не более. Остальное, как в пропасть, кануло. От чего этот инсульт случился – одному Богу известно. У деда и давления-то никогда не было. Однако, надо должное ему отдать, не раскис, не расслабился. Заставил себя с постели подняться. Все ночи по больничному коридору ходил, ноги, руки разрабатывал. И говорить стал, хоть сразу после инсульта мычал только.

– Ну, а жена? С женой-то что?

– А это уже отдельная история. Говорю ж тебе, женской мести предела нет! Превратила его в «Тыбы». Слыхал про такое имя? Нет?! Тогда расскажу. Это когда по имени человека не называют. Нет имени – и все тут! Все приказания начинаются с «Ты бы…». «Ты бы грядку вскопал!», «Ты бы воды в баню наносил!», «Ты бы ведро помойное вынес!». Нет человека, есть раб по кличке «Тыбы»! Моей супружнице хвасталась, мол, до конца дней ему измены не прощу и спать с ним не лягу. Вот и спит дед один, за шкафом. Хоть и в мужской силе ещё. Ест после всех. Ни до какой семейной информации не допущен. Дочек, внуков тоже настропалила. Стоит деду рот открыть, как все разом машут руками «Замолчи!». Единственное, что позволено, после многих часов тяжёлой работы на участке на рыбалку сходить. Вот тут и отводит душу! И не рыба ему нужна, общение с природой. По лесу ходить после инсульта не может, а в лодке сидит хорошо. Иной раз и удочку в руки не берет. Часами может молча на камыши, на лес, на небо смотреть и к всплескам прислушиваться. Вода, говорит, всё знает! Нет, ты понял, что можно с человеком сделать?

– А женщина, медсестра та? Она пробовала его найти, поговорить?

– Нет! Я ведь сказал, он забыл всё, кроме детства. Проходит ночь, и он забывает день вчерашний. Спросишь его, где вчера был? Плечами пожимает. Потом рукой махнёт, мол, оставь эту тему. Вот почему на рыбалку он ездит не один, со мной. Понял?

– Нда-а-а! Неужели такое может быть?

– А ты думал! Ещё и не такое, друг, бывает. На бабу эту, жену его, смотреть не могу! В кого мужика превратила! Пробовал как-то его разговорить… Про женщин, то да сё… Уж на эту тему все мужики покупаются. А он одну фразу всего изрёк: «Однолюб я!» – и закрыл свою душу, как тайный вход в подземелье, тяжелым валуном, который, как ни пыжься, с места не сдвинешь. Вот так-то!

В вагоне выключили свет. И началась перекличка трелей искусного храпа. В окнах замелькали фонари какого-то полустанка. Но весёлый поезд скорости не сбавил. Какое ему дело до мелких селений, когда даже человеческие судьбы он мерил семимильными шагами.

Купе четвертое. «Девочки по вызову»

На этот раз в соседнем купе подобралась молодёжная компания. Нет-нет да и проскальзывали в разговоре лихие матерные фразы, как бы между прочим, по плохой привычке, для крепкой связки слов скудного жаргонного языка. Сначала что-то тихо травил гнусавый голос. Отчётливо были слышны лишь сдавленные потуги пошловатого смеха. Но тут вдруг зычно и откровенно прозвучало чьё-то довольно твёрдое убеждение:

– Нет, мужики! Не понимаю я, как можно любить за деньги. У меня желанье из души идет. И по-другому не получается.

– А ты пробовал? – ехидно и вкрадчиво пытал гнусавый голосишко.

– Было дело. Приятель у меня в милиции работает. Он этих девочек всех наперечёт знает. Похвастался как-то, мол, давай для потехи приглашу.

– И что? – нетерпеливо любопытствовал третий.

– «Что-что?». Пришли, значит. Нормальные девчонки. Студентки. Мы стол накрыли, за вином сбегали. Все как полагается…

– Ну и… потом? – пошловато хихикнул четвёртый.

– А потом – суп с котом!

– Ничего не было?! – разочарованно протянул третий.

– Почему не было! Всё путём было! Поговорили, потанцевали. Говорю же, нормальные девчонки. И очень даже скромные, совсем не такие, какими я их себе представлял.

– А какими ты их представлял?