Планета в подарок

– Ну и чего вы добились, Советник? – устало поинтересовался генерал. – Ничего нового не открыли, никого не исследовали, не принесли никакой практической пользы… Зато теперь среди нас бродит человек, способный силой воли захватить военный корабль, а двести тысяч неуправляемых аборигенов поганят благословенную землю Ингана, призванную стать раем для самых достойных и благородных… – Маронк прервался, ненадолго задумался, а затем вновь заглянул в глаза Рилиоту. Его голос стал жестче, а глаза заблестели желанием высказаться. – Вы повернули ситуацию так, Советник, что мне не за что арестовать этого щенка – он ученик Школы Леноса, друг и спаситель Линти, сын Альрики, которая, оказывается, до сих пор носит генеральское звание и которая сама без пяти минут альтинка! Помните, что вы нам обещали? Вы говорили, что изолируете этого типа и он никогда больше не появится в моем поле зрения! А я даже не могу наказать соучастников так называемого «освобождения» – они, видите ли, нашли альтина, о котором никто не слышал, и спасли ему жизнь – им теперь вроде как награды давать положено. Все, в чем они провинились, – повредили один перехватчик, нанеся, так сказать, материальный ущерб, компенсируют который даже не провинившиеся, а Школа – «в благодарность за нового одаренного ученика»… И мы с самого начала знали, чем это кончится, но вы связали нам руки, вы запретили принимать меры, вы пообещали, что разберетесь с проблемой сами! Понятно, для вас жизнь дочери – это святое… – Генерал сглотнул, набрал воздуху и закричал с нескрываемой злостью, намереваясь перекрыть гром басов музыки: – Так воспитывать надо было лучше, а не нянчиться с ней теперь всем государством, рискуя ради безопасности одной смазливой кокетки спокойствием десятка планет и обединений!!! Вы, как и я, Советник, не имеете права на личные интересы!!! Вы служите не себе, а Лиге, которая избрала вас на ваш пост!!! – Генерал отдышался, сверкая глазами, и вновь бросил взгляд на звездную пару. – Ну вот, теперь он развлекается в вашем доме! Сколько человек погибло по его милости, уже забыто, вроде как это был не совсем он… А что, если он опять станет этим «не совсем» – кто будет отвечать, а, Советник?!

Григ и Линти так увлеклись, что не замечали никого вокруг, не обращали внимания на восхищенные взгляды публики, удивляющейся неутомимости двух юных танцоров, не слышали, когда менялась музыка – их тела словно сами собой подчинялись новому ритму и двигались все с тем же совершенным чувством такта и грацией. Эти двое не видели даже друг друга, хотя и не отрывали взгляда от смотрящих в упор глаз. Они перешли на совершенно иную, более высокую ступень восприятия – их ауры влились одна в другую и трепетали, заставляя захлебываться от непривычно острых и ярких оттенков переживаний. Это был танец победы, танец освобождения, танец долгожданного отдыха. Впервые за долгие декады эти двое могли наконец раскрепоститься и избавить измученные избытком событий сознания от бремени реального восприятия.

Праздник продолжался до утра, но Линти не хотела дожидаться, пока все уйдут. Подгадав момент, когда внимание гостей сосредоточилось на выступлении знаменитой поп-группы, альтинка потянула Грига за собой, в личное крыло дворца, где царили тишина и спокойствие, где можно было остаться од­ним.

А Брат уже совсем перестал понимать, что про­исходит.

Среди цветников, деревьев, озер и водопадов нашлась хрустальная беседка с поразительно мягким и приятным на ощупь теплым полом. В одно мгновение скинув с себя одежду, Линти предстала перед Григом, схватила руками его голову и осторожно дотронулась губами до его губ. Подчиняясь инстинкту, Брат обнял и прижал к себе прекрасное юное тело. Он ощутил под пальцами бархат гладкой и нежной кожи, пульсирующей так сильно, что у самого забарабанило в висках. В глазах все поплыло, а голова опустела. На какой-то миг рассудок еще возмутился от нежелания терять контроль над вверенным ему телом, но усталость и хмель оказались сильнее мимолетного недовольства разума. Последнее, что отложилось в памяти Грига, – сладкий вкус нежных губ и подвижного дерзкого язычка, щекочущего его губы и пробуждающего ощущения, никогда ранее не испытанные и ни с чем не сравнимые…

– Когда иссякнут силы, отнеси меня вон в то бурлящее пузырьками озеро, – сверкая смеющимися и пугающими одновременно бездонно-синими глазами, напоследок попросила альтинка. – Сам опускайся рядом. Через час мы очнемся – бодрыми и счастливыми… Впереди будет целая жизнь… вместе… Я люблю тебя, Григ!!!

Ее чувства захлестнули Брата, поглотили его с головы до ног. Незнакомое ранее, граничащее с болью физическое наслаждение смешалось с едва не доходящим до шока нервным ослеплением, энергетическим штормом слияния двух сильных и синхронно настроенных биополей и сознаний…

Не представляя, где ее тело, а где его, не ощущая ни рук, ни ног, ни самого себя, ни времени и ни места, Григ утонул в ощущениях, которым не было равных, ради которых стоило жить, в которых таился сам потаенный смысл жизни…