Плавучий мост. Журнал поэзии. №1/2016

В лирику семидесятых, где реальность присутствовала как фантомная боль, шло Новое время, и самым интригующим в вещах Сабурова становилось для меня стиховое существование совершенно реальных обстоятельств, людей, вещей. Действующие лица с портретным сходством входили в стихи на общих правах, тесня превращенные образы. Реальность оборачивалась лицом. Сначала «командировочный на койке отдыхал», потом вслед за тенями ялтинского детства в стихи «пришли взыскавшие карьеры офицеры». А там уже и «компания соизмеряла силы», открывая дорогу будущим прозаседавшимся «энтузиастам в коридорах власти». Стиховое слово обнаруживало способность захватывать области, прежде не доступные. В свежих, только что прочитанных стихах Сабурова это всегда казалось поразительной и освежающей, как при засухе, новостью – вестью о новой свободе.

Начиная писать о Сабурове, вскоре замечаешь, что слова «свобода» и «свободный» вылезают в каждом втором предложении, и надо прилагать специальные усилия, чтобы драгоценное определение не превратилось в слово-паразит. Но именно это свойство его вещей поражало в первую голову – как сорок лет назад, так и в последние годы. Стихи Сабурова и сегодня у кого-то вызывают внутреннее отторжение: «Так не пишут! В стихах такое (или так) не говорят!» При том, что часть этих вещей была написана тридцать, а то и сорок лет назад (собственно, в другую литературную эпоху), его художественная смелость и для текущей эпохи не стала привычной, нормативной.

Свобода, свободное дыхание. Сабуров только это и ценил в поэзии: открытое дыхание и совсем свежий, еще сырой звук. Новая языковая – и соответственно жизненная – реальность входит в его стихи в прямом, необработанном виде, вызывая не нарочитое, а естественно-необходимое нарушение принятыхлитературных норм.

Сейчас уже многие понимают и признают, что Сабуров крупнейший поэт, мастер. Но все ли чувствуют эту его способность падать коршуном и хватать, выхватывать самое сырое, живое слово?

Михаил Айзенберг[5]

Олег Хмара (1936-2001) Стихотворения

Олег Илларионович Хмара (1936 – 2001) – старинный мой друг, замечательный поэт. Родился и вырос он на Украине, в Днепропетровской области, в селе Вольном, где жили многие поколения его древнего запорожского казацкого рода. По образованию он был горным инженером. Работал на шахтах Кривого Рога, Донбасса, Кузбасса. Жил в Днепропетровске, в Кривом Роге, в Москве, в Люберцах под Москвой. В СМОГе был со времени основания нашего содружества. При советской власти не публиковался, стихи получили известность в самиздате. Печатать его стихи начали в период перестройки. Автор публикаций в журналах, альманахах, сборниках и одной книги стихов.

Владимир Алейников

«По площадям, по улочкам кривым…»

По площадям, по улочкам кривым,
по переулкам старым без названий –
по прожитым годам, как таковым,
везёт меня трамвай воспоминаний.

Везёт меня последний старожил,
огнями отражаясь в лужах лунных.
А я сижу и думаю, как жил,
под перестук его колёс чугунных.

А жил, как все. Старался не отстать
от тех, кому другой удел подарен.
Но что имею – всё отец да мать,
которым я премного благодарен.

А что умею – то моё, при мне,
со мной растёт и набирает силу.
Но, видимо, созревшее вполне,
со мной, перекрестясь, уйдёт в могилу.

Вот и теперь – держусь, чтоб не упасть.
Живу, не зная счастья и покоя.
Зато душе приличествует страсть,
а плоть зато приемлет дух изгоя.

1972

«Стихает вражда, как круги на воде…»

Стихает вражда, как круги на воде.
Добро прорастает, как щавель.
Корёжится зло. Но всегда и везде
найдётся для Каина Авель.

Топорщатся сёла. Растут города,
сверкая огнями окраин.
Вельможится жизнь. Но везде и всегда
найдётся для Авеля Каин.

Земля этот принцип продлит без конца.
И небо его не осудит.
По замыслу и по веленью Творца
так было, так есть и так будет.

1973

«Настрой души не подменить набатом…»