Племя

Медведь прыжками стремительно приближался к Атлатлю. Спастись можно было только с помощью копьеметалки. Чтобы остановить хищника, нужно пронзить его жизненно важные органы, причем еще до того, как медведь успеет преодолеть разделявшее их расстояние. А для этого требовалась невероятная удача.

Почти онемевшими от холода руками Атлатль сумел вложить копье в желоб копьеметалки. Он поднял свое оружие, чтобы ударить, и приготовился к смерти. Тигренок зарычал и принял стойку, ожидая врага.

Слюна текла у медведя по морде, и он галопом несся на Атлатля.

Нутау вновь пронзительно закричал. Короткомордый медведь замедлил бег и остановился.

Отец помчался к медведю, продолжая кричать.

Да, он бежал прямо на хищника.

Атлатль, недоумевая, моргнул.

Медведь повернул свою огромную башку в сторону Нутау, оценивая угрозу.

Юноша услышал, как зверь заворчал. Потом он повернулся и пустился галопом в сторону Нутау.

Отец мгновенно остановился.

– Атлатль, беги! Беги! Прячься! – Нутау стал отступать, и чудовище бросилось за ним в погоню.

Отцу было никак не справиться с медведем в одиночку: он приносил себя в жертву ради сына.

– Беги! – снова закричал он.

Медведь ревел и сокращал расстояние между собой и своей жертвой. Гравий хрустел, когда он ударял лапами о землю.

Атлатль, хромая и изо всех сил отталкиваясь здоровой ногой, пытался бежать как можно быстрее, но не прочь от медведя, а вслед за ним.

– Эй-йее! – он издал охотничий клич. – Эй-йее!

Но этот крик был одновременно и воплем отчаяния. Юноша знал, что не успеет прийти отцу на помощь.

– Эй-йее! – снова крикнул Атлатль. Может быть, если он будет кричать громче, ему удастся снова отвлечь медведя. – Эй-йее!

Зверь остановился почти посередине между Атлатлем и Нутау. Он раскачивал взад-вперед головой размером со свинью, пытаясь выбрать, на кого же напасть.

– Я твой отец, и я приказываю тебе бежать! – крикнул сыну Нутау. – У тебя еще есть шанс спастись!

– Нет! Мы оба подойдем к нему! – отозвался Атлатль, держа копьеметалку наготове. Он понимал, что отец находится слишком далеко и не сможет пробить копьем шкуру медведя, но теперь, после долгих тренировок, юноша знал, что его копье уж точно долетит до хищника.

– Пусть он остается между нами. Я метаю первым. Потом ты подбежишь и метнешь сбоку. Это наш единственный шанс.

– Нет! – донесся голос Нутау. – Ты слишком далеко. Ничего не получится!

От растерянности и гнева медведь встал на задние лапы и заревел. Атлатлю на миг почудилось, будто зверь заслонил собой все небо. Когда тот показал свое брюхо, у юноши появилась прекрасная возможность сделать решающий бросок.

Атлатль отставил назад ногу и расправил плечи, готовясь к мощному удару.

Но тут его нога заскользила по замерзшему гравию, и он свалился на бок, прямо на больную ногу. Копье выскользнуло из желоба и с грохотом упало на землю.

Медведь рухнул на все четыре лапы, развернулся и бросился в его сторону. Юноша, ударившись ребрами о мерзлую землю, попытался встать и отойти назад. С каждым шагом медведь приближался к Атлатлю, и Нутау уже не мог достать его своим копьем.

Но вдруг из-за плеча юноши выскочила рыже-коричневая тень и бросилась на медведя.

Тигренок!

Атлатль никогда не видел Тигренка таким свирепым. От одного только его рыка медведь остановился в замешательстве. Тигренок прыгнул, вытянув вперед лапы и обнажив когти. Короткомордый медведь повернулся к нему и поднял переднюю лапу, чтобы защититься.

Атлатль не видел, что произошло дальше. Он снова встал на ноги и поднял упавшее копье. Руки у него дрожали, но юноша, вставляя копье в желоб копьеметалки и прицеливаясь в медведя, чувствовал только невероятное спокойствие.

Тигренок вонзил клыки медведю в лопатку и свалился на землю, когда громадный хищник покачнулся. Взмахом чудовищной лапы зверь отшвырнул Тигренка почти к самым ногам Атлатля.

Медведь повернулся к юноше, широко раскрыл пасть и заревел, мотая головой.

Время словно остановилось. Все звуки исчезли. Атлатль не чувствовал и не замечал ничего вокруг.

Он настолько напрягся, вглядываясь в короткомордого медведя, что на фоне серого неба смог разглядеть отдельные шерстинки на его холке. Выбросив руку вперед, Атлатль плавно и уверенно метнул копье: оно полетело ровно и стремительно.

Звуки вернулись к нему, когда он услышал свист копья. Раздался глухой стук, и острие глубоко вонзилось в раскрытую медвежью пасть.

С жутким клекотом в горле хищник стал царапать когтями древко, теряя равновесие, и завалился на бок.

Атлатль еще никогда так сильно не испытывал жажду крови и чувствовал, как она наполняет все его тело, покалывая кожу и мышцы.

– Эй-йее! – закричал юноша. На какое-то мгновение он словно потерял рассудок. – Эй-йее!

Затем опустил руку в сумку с орудиями и, не отдавая себе в этом отчета, оказался перед лежащим медведем, держа в руках каменный резец и готовясь запрыгнуть на гигантскую медвежью тушу.

– Эй-йее! – снова закричал Атлатль. – Эй-йее!

Кто-то окликнул юношу по имени, и это отрезвило его.

Он моргнул. Короткомордый медведь лежал неподвижно.

– Атлатль! Атлатль! – Нутау пытался оттолкнуть его от мертвой туши. – Атлатль!