Племя Каина

— Да. И чудовища живут, — раздраженно ответил дед (видимо, в тот день у него было плохое настроение) и, взяв внучку за руку, поскорее повел. Но напоследок она обернулась, чтобы еще раз посмотреть на дом с чудовищами. И она… увидела их, выглядывающих из зияющих черных окон. Они были такими же, как в ее книжке. Нет, гораздо более отвратительными и жуткими. Их пасти были раскрыты; такое ощущение, что сейчас они вырвутся из здания и набросятся на Свету.

Девочка закричала от ужаса…

И вот, по прошествии стольких лет, она снова здесь. Черные окна с решетками все так же безмолвно взирают на нее. И нет никакой гарантии, что за ними не спрятались чудовища из ее детства.

Светлана подошла к воротам. Справа — будка, где размещается охрана. Додонова вошла внутрь, показала охраннику удостоверение.

— Мне нужно переговорить с главврачом.

Охранник — огромный, тучный мужчина, абсолютно лысый, с приплюснутым носом, мрачно спросил:

— По какому вопросу?

— По поводу самоубийства Федора Колпакова.

Охранник посмотрел на нее, как министр на дворника, и высокомерно бросил:

— Узнаю, на месте ли он.

Охранник набрал номер телефона и сказал, что Степана Сергеевича хотят видеть. «Это по поводу вчерашнего самоубийства… Нет, не милиция. Девушка из какой-то газеты… Так. Понятно».

Положив трубку на рычаг, с ехидной усмешкой сказал:

— Степан Сергеевич вас принять не сможет. У него совещание.

Его поведение настолько разозлило Светлану, что она не выдержала:

— Вы сейчас же перезвоните, и он НЕМЕДЛЕННО ПРИМЕТ МЕНЯ. Я — Светлана Додонова, известный писатель. Звоните! Иначе я свяжусь с главой администрации города.

Охранник, не ожидавший такого напора, почесал лысый затылок, снял трубку.

— Это опять я. По поводу той девушки. Она говорит известный писатель… Фамилия? Додонова… Жду… Понятно… Да не кричи на меня. Я не читал ее книг. Я вообще за всю жизнь прочитал одну книгу…

— Ну и как? — спросила Додонова.

Чувство собственного превосходства у лысого охранника исчезло, появилась подобострастность: — Главврач ждет вас.

Светлана ступила под своды мрачного здания. Длинный коридор, по которому ее вели, казался нескончаемой дорогой в ад. Вдоль стен — палаты. И хотя она знала: их двери закрыты на ключ, постоянно возникало ощущение, будто двери эти сейчас откроются, и «плохие дяди и тети» набросятся на нее.

А МОЖЕТ, ЭТО ТЕ САМЫЕ ЧУДОВИЩА, КОТОРЫЕ СМОТРЕЛИ НА НЕЕ ИЗ ОКОН ТОГДА, В ДЕТСТВЕ?..

Ее подвели к массивной двери с табличкой: «Горбунов Степан Сергеевич. Главный врач». Один из сопровождавших Светлану санитаров открыл эту дверь, и Додонова оказалась в небольшой, служившей приемной комнатке. Напоминающая жердь секретарша с бесцветным лицом тут же вскочила и провела Светлану в кабинет главврача.

Кабинет был мрачный, серый, как и все здесь. Из-за стола поднялся высокий мужчина средних лет, коротко стриженный, с правильными чертами лица и синими-синими глазами, которые его явно портили; когда он улыбнулся гостье, они остались холодными, а их блеск напоминал блеск ножа, когда убийца кидает его вам в горло.

— Визит именитой гостьи!.. — он поцеловал ей руку, усадил в большое кожаное кресло. — Я и поверить не могу, что такой известный человек в маленьком Незнамовске. Чай? Кофе?

— Кофе, если можно… Здесь моя родина.

— Вот как? — он немного растягивал слова. — А чем вас заинтересовала наша больница?

Сверкание глаз сделалось сильнее. Светлана с трудом выдерживала этот мучительный взгляд.

— Я хотела бы поговорить с вами о смерти Федора Колпакова.

Он молчал, продолжая пытку беспощадными глазами. Додоновой пришлось взять инициативу в свои руки.

— Как получилось, что Колпаков перерезал себе вены? Разве у вас за больными нет должного присмотра?

— Есть, — ответил Степан Сергеевич и опять замолчал. Он, видимо, принадлежал к тому типу людей, из которых каждое слово приходилось вытаскивать клещами. Это Светлану раздражало. Но… она лишь улыбнулась:

— Вы не слишком откровенны.

— И на старуху бывает проруха, — ответил главврач. — Мы проводим внутреннее расследование.

— Он находился в одиночной палате?

— Конечно.

«Продолжай! Продолжай!.. Нет, молчит!»

— За ним наблюдали?

— Постоянно.

— Кто из персонала имел доступ в его палату?

— Светлана Николаевна, вы из органов?

— Нет… Но мне просто необходимо ДОКОПАТЬСЯ ДО ПРАВДЫ.

Поскольку лицо врача оставалось все таким же непроницаемым, Светлана продолжала:

— Как и когда нашли его мертвым?

— Вечером, около десяти часов санитар и медсестра зашли к нему. Принесли ужин и хотели сделать успокаивающий укол…

— В больнице такой поздний ужин?

— Нет. Ужин, как везде, — в семь. Но в это время он отказался принимать пищу. Я уехал около восьми и дал распоряжение попробовать покормить его позже. Так вот, в десять они вошли в палату, а Колпаков — мертвый. Вены перерезаны бритвой, которая валяется рядом.

— Каким образом он ее достал?

— Я же говорю, ведется расследование: и милицейское и внутреннее. Могу сказать: больные так изобретательны.