Пленник (СИ)

Вся трибуна недовольно гремела вестью о смерти Джоза. Многие ставили именно на него, и теперь были очень недовольны тем, что все обернулось таким образом. Мукуро был тоже не в духе, но не потому что проиграл свои деньги. Каваллоне снова лезет на рожон. Ну какого хера? Кто его просил убивать мужика?

— Сегодня двести третий вместо Джоза, — удивленно присвистнул Занзас, садясь рядом. — На кого ставил?

— Не ставил.

— И я тоже, — пожал он плечами, — между двести третьим и сто одиннадцатым трудно выбрать — оба сильны.

— А один из них еще и идиот, — хмыкнул Мукуро, подпирая кулаком щеку. Пусть только попробует сдохнуть, он тогда его из-под земли достанет и убьет еще пару десятков раз.

Бьякуран не пришел. Вместо него сидел поникший Ирие, который даже на арену боялся смотреть, когда там находился его любимый Каваллоне. Мукуро запоздало почувствовал вину, но, скорее, из своих эгоистичных соображений: Бьякуран всегда поднимал настроение и веселил.

Дино прищурил глаза от яркого солнца и размял плечи. Напротив него стоял Фай — его сегодняшний противник. Это был взрослый мужчина с короткой кудрявой бородой и обветренным лицом моряка — он был членом жуткой пиратской шайки, которые сдирали скальпы с людей в качестве трофея. Сам он твердил, что был у них пленным, с какого-то товарного корабля, но никто ему не верил.

— Тебе вчера повезло с Джозом, — насмешливо фыркнул он, прикрывая глаза от лучей палящего солнца. — Но не думай, что я так легко дам себя одолеть.

— Я и не думал, — пожал плечами Дино, нащупывая на поясе рукоять кнута. Было очень жарко, даже воздух плавился от страшной духоты.

Фай покрутил в руке саблю и чуть пригнулся, ожидая сигнала к началу. У него было оружие ближнего боя, у Дино — дальнего. Стоит держать дистанцию.

Едва протрубил рог, Дино отпрыгнул назад и мгновенно щелкнул по земле кнутом, отгоняя противника назад.

— Ублюдок, вот какое оружие ты себе выбрал? — криво усмехнулся Фай, держась на расстоянии. — Ну ты и трус.

Он двинулся вперед, и в тот же момент прямо перед ним промелькнул кончик кнута, просвистевшего совсем рядом с лицом. Пришлось снова отступить. Дино перевел дыхание, сматывая кнут, и шагнул в сторону.

В один день его так поставят против Хибари.

— Хватит кружить, деритесь! — кричали с трибун люди, начиная откровенно скучать. Они надеялись на битву гигантов, но вместо этого получили лишь скучные танцы. — Бой! Покажите бой!

— Может, выкинешь уже это оружие трусов, и сразимся по-настоящему? — недовольно поморщился Фай. — Как бы… о, черт.

Задрожала земля, раздался приглушенный лязг, и Фай, мгновенно переменившись в лицу, помчался к стене.

Дино недоуменно огляделся и тоже отступил. Фай стоял и смеялся, схватившись за живот.

— Ну вот видишь, что ты натворил, парень? — сквозь смех выдавил он. — Они выпускают животных. Нам крышка.

В середине арены образовалась внушительная дыра, в которую посыпался песок, и, спустя минуту, оттуда выпрыгнул молодой лев — худой и потрепанный.

— Нам повезло — всего один, — жизнерадостно заключил Фай. — Слушай, двести третий, может, на время объединимся?

— Чтобы ты смог заколоть меня намного быстрее? Размечтался.

Дино приготовился. Он имел дело с животными, конечно, но это были безобидные лошади. Диких зверей он видел только в вольерах, на арене цирка, когда удалось накопить на представление, и в капканах знакомых охотников. Но львов — никогда.

— Ладно, нужно представить, что это… лошади, — выдохнул Дино. Лев расхаживал по арене, рыча на людей, и пока не видел их, скрывшихся в тени.

— Тогда ты сдохнешь, — хмыкнул Фай. — Прятаться нет смысла. Я пошел. Если умру, то… а, ладно, мы ведь даже не друзья.

Он побежал на арену, крича и размахивая руками. Лев кинулся к нему, взметая столпы пыли.

Дино вдохнул поглубже и размахнулся.

Кнут пришелся прямо по звериной морде, оставляя на ней длинный кровавый порез, и лев зарычал, дернувшись в сторону.

— Аха-ха, — воскликнул Фай, — да-а, давай, двести третий, расправимся с засранцем!

— Держись подальше, придурок! — заорал Каваллоне, когда лев, оправившись, кинулся на Фая.

Фай оказался довольно ловким. Он подождал, когда лев прыгнет на него, а потом, схватившись за его гриву, запрыгнул на него самого — с дикими воплями и сумасшедшим смехом. Лев был явно голоден и истощен, иначе весь этот риск обернулся бы весьма плачевно. Дино покачал головой и, размахнувшись, снова просвистел кнутом, обвивая им заднюю лапу зверя и дергая на себя. Фай вынул из ножен саблю, едва удерживаясь верхом на тощем звере, и ткнул его, вгоняя клинок поглубже. Лев взвыл, скинул его с себя и задергался на земле, истекая кровью. Он был ранен не смертельно — из-за тряски Фай всадил саблю не туда, куда планировал.

— Вот черт, — ругнулся он. Лев совсем ошалел: от жары, от голода, от криков людей, от дикой боли. Он носился по арене, рыча и завывая, а потом бросился на Дино. — Хэ-э-эй, двести третий, берегись!