Пленум ЦК КПСС 9 декабря 1989 года. Стенографический отчёт

Нет, товарищи. Я думаю, вы уже непосредственно познакомились со мной за эти годы совместной работы и знаете, что я далёк от того, чтобы нервничать при любых поворотах, тем более исходить из своих амбиций и выступать в роли «спасителя Отечества». Это исключено. Мне думается, вся моя политическая деятельность и моё кредо, которое я излагал не раз, в том числе и в последней статье, дают ответ на этот вопрос ясно. И мне не нужно тут, так сказать, свою позицию разворачивать. Она известна вам. Она здесь звучала, и она везде звучит. И я думаю, вы не найдёте в ней ничего нового: всегда в ней одно и то же В этом смысле позиция моя определена и выбор сделан давно.

Меня не смущает, когда в Театре сатиры идёт спектакль «Трибунал», в котором сначала стареющий председатель трибунала говорит языком Брежнева, а потом, когда умирает этот стареющий (это, кстати, по пьесе Войновича), молодой судит (посмотреть этот спектакль советую), и тогда этот, уже новый председательствующий говорит языком и жестами Горбачёва. И тем самым показывается, что ничего не произошло: как было при Брежневе, так и осталось — судят человека и отправляют в тюрьму за какие-то его позиции. На концертах уже звучит голос и пародируются жесты Горбачёва. Это всё чепуха — пусть упражняется публика!

Меня это не выбивает из колеи. Меня не выбивает из колеи даже то, что сейчас можно услышать: то, что не мог империализм сделать с Советским Союзом за 70 лет, Горбачёв, так сказать, делает!

ГОЛОС. А зачем это делают?

ГОРБАЧЁВ М. С. Это всё ясно. Это — борьба! Причём серьёзнейшая борьба!

Мы встали на дорогу перестройки. Это — вызов времени. Это — те ценности, которые мы предложили, которые всколыхнули и страну, и весь мир. Привели его в движение. Причём я считаю, что мы выбрали правильный путь. На этом я стою и по этой дороге буду идти.

Меня, товарищи, смущает другое. Мы начали и с таким трудом делаем те самые революционные преобразования, которые должны изменить нашу страну, благодаря которым мы сами должны измениться, начали то, что должно придать второе дыхание, дать кислород настоящий тому мощному организму, у которого большие потенциальные возможности. Но ему на горло наступили все эти старые методы! И все мы в плену у них. Это всё — «прокрустово ложе» и всякие старые одежды, которые на нём трещат, но тем не менее не дают ему жить нормально.

Выбор наш правильный. Но мы свою социалистическую идею, приверженность системе и тем ценностям, в которых мы сформировались, должны подтвердить реализацией политики перестройки и вывести нашу страну по этой дороге на путь широкого развития демократии, свободы человека, активной современной экономики, создать хорошую атмосферу в стране. Это то, что приветствуется народом. Это то, что нам нужно!

Простая это задача? Нет, это — исторический поворот. И упрощать ничего не надо. И немногим сразу даётся — и здесь сидящим, за этим столом, и сидящим в зале — такое понимание.

Но я никогда не соглашусь — поэтому и сказал об этом — никогда не соглашусь с утверждением, что то, что мы делаем, то, что мы осуществляем сейчас в стране, это, видите ли,— подарок буржуазии! И папа доволен, одобряет! Это, я вам скажу вообще,— такой провинциализм в теории и политике, что я его решительно отвергаю. Это вообще не отвечает существу дела! Это — попытка, понимаете, посеять здесь, в Центральном Комитете, сомнение в главном нашем выборе — идти дорогой перестройки! Это — попытка призвать или начинать топтаться на месте, или вообще возвращаться назад!

Когда в Центральном Комитете такое звучит, я не могу оставаться равнодушным, товарищи! И не буду молчать!

И я думаю, вы бы никогда не простили: вот сидит, мол, Генеральный секретарь и его избрали уже как мальчика для битья. Всё, что угодно, по этому поводу ему высказывают, а он — проглатывает! И всё!

Нет! Дело не в Горбачёве. И не в том, кто тут будет сидеть. Дело в том: мы будем эту политику проводить или не будем? И это — подарок социализму и спасению социализма? Или — подарок папе? Вот, товарищ Мельников, как стоит вопрос.

А другой товарищ[65] выступает, тут же через одного, и говорит: «Надо вернуть нас на верную дорогу!» А мы на какой дороге? Мы на этой дороге. Трудно идти? Да. Ошибки допускаем? Есть они. Лошади не тянут или ещё кто-то? И это есть. Кучера там что-то забыли свои обязанности?

Всё есть, товарищи! Болезненно трудно! Ведь мы с вами не переживали таких поворотов. Весь мир на поворотном этапе. И вы думаете, что всё так гладко пройдёт?! И вы будете сидеть в обкомах, и мы в Центральном Комитете — и всё будет уютно? Ничего подобного! Всех задевает!

Почему наше общество переживает? Почему трудовые коллективы должны перестраиваться, осваивать новые методы, должны жить за счёт конечных результатов и т. д.? Почему это должно перестраивать политический процесс, почему он иным должен быть?