Читаем Пленум ЦК КПСС 9 декабря 1989 года. Стенографический отчёт полностью

Что касается повестки дня предстоящего Съезда народных депутатов, то мы единогласно приняли решение. А вот как нам его провести на Съезде?

ГОЛОС. Работать.

ПОЛОЗКОВ И. К. Я, например, думаю, что это будет очень трудная работа. Многим сидящим здесь придётся проявить, может быть, (извините меня за такое выражение) и ту назойливость, и необычную пробивную силу, такую, которую проявляли некоторые народные депутаты на том Съезде, на сессиях Верховного Совета СССР. Если мы этого не проявим, мы опять окажемся молчунами. И очень хотелось бы, чтобы члены Центрального Комитета партии, которые сегодня проголосовали за повестку дня (причём против, по-моему, не было), там, на Съезде, не голосовали бы по-другому. Ведь было же такое на первом Съезде и на сессиях Верховного Совета СССР по тем вопросам, которые мы здесь, в этом зале, принимали единогласно.

И последнее. Здесь ставился вопрос, чтобы нас информировали о том, что делается сейчас в ГДР, в ЧССР. Правильно. Мы нуждаемся в такой информации. Объективной, полной, с политическими акцентами и, может быть, с некоторым видением развития событий несколько вперёд.

Но мы больше нуждаемся в информации о том, что делается в наших республиках, потому что слухи, скажем, о положении в Литве ходят самые невероятные. И что скоро там будет 9 партий, и что там на днях распустят коммунистическую партию, и что там вообще уже Центральный Комитет партии не функционирует, и что партийные лидеры заигрывают с различными фронтами и так далее, и так далее. Это задавали мне такие вопросы коммунисты, ветераны, рабочие там, где приходилось буквально неделю назад встречаться в трудовых коллективах Краснодарского края. К сожалению, я ничего вразумительного им ответить не могу.

Здесь звучала мысль о том, что вырабатывается правильная линия вывода нашего общества из кризиса. Предпочтение отдаётся правительством третьему варианту. Я тоже за третий вариант. Но как бы нам, Центральному Комитету партии, Политбюро, добиться, чтобы везде начать работать и, безусловно, выполнять принятое.

ГОРБАЧЁВ М. С. Хорошо. У меня было мнение, что на Кубани работают и даже имеют хорошие результаты…

Товарищи! Давайте посоветуемся.

Я сейчас вас верну к сентябрьскому Пленуму, к тому, что там записано. А ведь прежде, чем сентябрьский Пленум состоялся, чем были приняты его решения, проект платформы по национальной политике был опубликован и всенародно обсуждался.

Поэтому возникает вопрос: будем ли мы ещё раз, снова начинать обсуждение, с тем чтобы прийти к тому, к чему мы пришли на сентябрьском Пленуме? А там записано так. Это значит, что Виктору Степановичу[71] и Ивану Кузьмичу[72], ну и нам, надо поразмышлять. Я считаю, что их соображения как идею ещё надо обсудить, чтобы определиться.

А вот что у нас записано: «Наряду с созданием республиканских государственных органов следует рассмотреть возможность координации усилий партийных организаций, действующих на территории РСФСР, путём регулярного проведения российских конференций КПСС, которые решали бы коренные вопросы деятельности коммунистов республики, а также создания в структуре ЦК КПСС Бюро (Секретариата) ЦК для непосредственного оперативного руководства партийными организациями РСФСР»[73].

Сейчас изменилось только само название — Российское бюро. Такое наименование, как мы считаем, наиболее удачно выражает суть этой меры. Так вот, в связи с этим есть ли необходимость затевать нам снова обсуждение?

ГОЛОСА. Нет.

ГОРБАЧЁВ М. С. Я продолжу дальше.

Почему я хочу ещё поговорить с вами? Мы, по сути говоря, идём к съезду партии. И в рамках этого процесса будут проходить все мероприятия, много их будет и в Российской Федерации. Я думаю, нам надо сейчас, не теряя времени, включить в эту работу этот орган, который бы уже её вёл.

Правда, Иван Кузьмич внёс предложение назвать его временным или типа Оргбюро. У нас в Политбюро тоже была такая мысль. Мы хотели подождать съезда партии и уже на съезде договориться, обсудить и решить эти вопросы. Но, знаете, ведь съезд тоже будет поставлен примерно в такое же положение, как и сентябрьский Пленум, как и нынешний Пленум.

Но нам уже сейчас что-то надо иметь, чтобы, поработав, посмотреть, что же из этого получается. И коммунисты должны посмотреть и прикинуть, что из этого вышло.

Поэтому, обсуждая этот вопрос на Политбюро, мы решили его не откладывать, хотя нас и беспокоят вот эти самые вещи: что коммунисты скажут — почему поторопились или почему не связали со съездом партии, с отчетно-выборной кампанией?

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о КГБ
10 мифов о КГБ

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷20 лет назад на смену советской пропаганде, воспевавшей «чистые руки» и «горячие сердца» чекистов, пришли антисоветские мифы о «кровавой гэбне». Именно с демонизации КГБ начался развал Советской державы. И до сих пор проклятия в адрес органов госбезопасности остаются главным козырем в идеологической войне против нашей страны.Новая книга известного историка опровергает самые расхожие, самые оголтелые и клеветнические измышления об отечественных спецслужбах, показывая подлинный вклад чекистов в создание СССР, укрепление его обороноспособности, развитие экономики, науки, культуры, в защиту прав простых советских людей и советского образа жизни.÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

Александр Север

Военное дело / Документальная литература / Прочая документальная литература / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Опасные советские вещи. Городские легенды и страхи в СССР
Опасные советские вещи. Городские легенды и страхи в СССР

Джинсы, зараженные вшами, личинки под кожей африканского гостя, портрет Мао Цзедуна, проступающий ночью на китайском ковре, свастики, скрытые в конструкции домов, жвачки с толченым стеклом — вот неполный список советских городских легенд об опасных вещах. Книга известных фольклористов и антропологов А. Архиповой (РАНХиГС, РГГУ, РЭШ) и А. Кирзюк (РАНГХиГС) — первое антропологическое и фольклористическое исследование, посвященное страхам советского человека. Многие из них нашли выражение в текстах и практиках, малопонятных нашему современнику: в 1930‐х на спичечном коробке люди выискивали профиль Троцкого, а в 1970‐е передавали слухи об отравленных американцами угощениях. В книге рассказывается, почему возникали такие страхи, как они превращались в слухи и городские легенды, как они влияли на поведение советских людей и порой порождали масштабные моральные паники. Исследование опирается на данные опросов, интервью, мемуары, дневники и архивные документы.

Александра Архипова , Анна Кирзюк

Документальная литература / Культурология