Плохие мужчины

– Хм. Да, это не мое.

– Так и предполагала.

– Выходит, нам ничего не остается, кроме как сидеть в молчании, попивая вино и поглядывая друг на друга, – усмехнулся Джонатан.

Девочка под столом тихонько фыркнула.

– А я знаю, чем мы займемся! – щелкнула пальцами Сэффи. – Будем задавать друг другу вопросы, какие только придут в голову. Чур, отвечать не раздумывая! Итак, мой ход. Какое впечатление у вас обо мне сложилось, когда я бежала к вам за помощью, требуя спасти собаку?

– Первая мысль была, что вы промокли.

– И все?

– Еще я счел вас досадной помехой.

– Мокрая, досадная помеха… Неплохое первое впечатленьице.

– Вы были настолько напуганы, что я даже решил: там, в колодце, – ребенок.

Улыбка сползла с лица Сэффи.

– Черт… Действительно? Что за мрачные мысли!

– У меня довольно мрачное воображение.

– Должно быть, вам по ночам снятся кошмары.

– В таких случаях помогает виски.

Джон допил вино и снова наполнил бокалы. Похоже, они опять напьются, как тогда, в поезде.

– Да, пожалуй. – Сэффи наклонилась к нему через стол. – Теперь ваша очередь спрашивать.

Для подобных игр Джон выпил явно недостаточно, и все же вопрос задал:

– Чем мы сейчас занимаемся? Это просто ужин или?..

– Ну, как раз еду-то мы не заказывали, насколько я помню.

– Я имел в виду: это дружеский ужин или свидание?

– Хм, – улыбнулась Сэффи. – По-моему, этот вопрос требует нашего совместного ответа. Как оба решим, так и будет.

– А как считаете вы?

– По-моему – свидание.

– Но почему? – удивился Джон.

– Что значит «почему»? Люди проводят вместе время, чтобы лучше узнать друг друга. Наверняка вы знакомы с этой концепцией, хоть и живете в глуши, в хижине без телевидения и интернета.

– Хотел спросить: почему я?

– Потому, – сказала Сэффи, наклонившись еще ближе, и он вновь уловил аромат ее духов, – что вы чрезвычайно интересный и привлекательный мужчина, какие не попадались мне уже сто лет.

У него сдавило горло. Испытав чувство, похожее на страх, Джон резко поднялся и отцепил поводок Девочки от ножки стола.

– Простите, – извинился он, – но я к свиданиям не готов.

Они с собакой заторопились к выходу.

Сумерки на улице сменились темнотой; стало ощутимо прохладнее, и над каналом пополз туман. Джон шел быстрым шагом, не сознавая, куда идет, – просто хотелось убраться подальше.

Чем он, черт возьми, занимается? Почему сбежал от приятной, дружелюбной женщины и от бутылки приличного вина? Стук сердца отдавался в ушах, Джону не хватало дыхания, однако он бежал все быстрее. Похоже, ему вот-вот станет плохо.

Только не паническая атака… Боже, только не это!

Несколько подобных приступов у него случилось после нападения Сирила и ухода Эми. Накатывало и в шотландской хижине, и разок в машине, на пустынной дороге. Джон не мог сказать, что именно их вызывало. Когда это происходило, тело погружалось в пучину страха, ощущая себя в опасности. Настаивало: «Ты умираешь, ты ничего в этом мире не значишь!» Сердце начинало колотиться, дыхание перехватывало, конечности дрожали и покрывались липким потом.

– Нет! – громко выдохнул Джон и, подняв Девочку, прижал ее к груди.

Вперед, вперед! Думай о чем-нибудь другом!

На его волнистых волосах оседала влага, и они тяжелыми прядями липли к лицу и шее. Почувствовав запах мокрой травы, он свернул в парк, старательно представляя себе, как дождевая вода стекает по оконным стеклам. Капли собираются вместе и превращаются в серебристые струйки, проливающиеся на землю. Пропитывают ее, уходят вниз, в подпочвенные воды. Там, внизу, целая река – холодная, черная, безмолвная.

Он накладывал на визуальные образы мантру:

«Я в порядке. Я могу дышать».

Девочка лизнула его в лицо. Джон остановился, опустил ее на траву, и собака тут же присела, справляя нужду.

Из густого тумана вынырнула рука и схватила его за плечо. Джон резко дернулся и обернулся, запутавшись в поводке.

За спиной стояла Сэффи.

– Не слышал, как вы подошли, – выдохнул он. Сердце снова ухало, словно колокол, но дыхание восстановилось. – И как вам удается тихо передвигаться на каблуках…

– Хотела убедиться, что вы в порядке.

– Да. Да, все нормально.

– Не привыкла, когда мужчина вскакивает и убегает, услышав, что он мне нравится. Нет, такое случается, но уже на более поздних стадиях отношений.

Джонатан слабо усмехнулся, поскольку от него ждали реакции. Сэффи указала на почти неразличимую в темноте скамейку.

– Давайте посидим несколько минут? Или вы и вправду желаете остаться один?

Джон сознавал, что повел себя довольно грубо, сбежав от дамы, поэтому кивнул. Они присели.

– Можете мне ничего не рассказывать – ведь я совершенно незнакомый для вас человек, – сказала она. – И все же я нисколько не кривила душой, когда рассказала, почему хотела с вами увидеться. Не подумайте, что я играю в какую-то странную игру. Ничего подобного.

– Хорошо… Я тоже говорил правду. Не могу. Я никогда не был хорош в искусстве ухаживания, однако сейчас просто не могу думать о свиданиях.

– То есть вы хотите сказать, что проблема не во мне, а в вас?