Площадь

Ким говорил с откровенной издевкой.

— Товарищ Ли, если ты с нами, пойди, поговори еще раз. Думаю, начальство возражать не будет. Я обо всем подумал и все распланировал. Высадку можно организовать в два этапа. Пусть нас разделят на две группы, в каждой по пятнадцать человек. Если с первой группой что случится, высадка второй автоматически отменяется. Матросы из экипажа тоже на берегу. Можно закрепить по человеку за каждым матросом. Проблем не будет.

— Матросы уже сошли на берег.

Весть об этом будто током ударила присутствующих. Все разом загалдели, зашевелились. Ким, кривя губы, старательно подливал масла в огонь:

— Хм… Так я и знал. Не секрет, что товарищ Ли Менджюн в хороших отношениях с капитаном. Вопрос о его персоне уж точно благополучно решен. Ты, дорогой Пак, уж не перечь ему ни в чем. Поухаживай как следует. Может, он смилостивится, снизойдет до тебя, еще успеешь сегодня погулять по Гонконгу.

С этими словами Ким со значением посмотрел на стоящего рядом Пака, соседа Менджюна по кубрику. Не было сил дольше терпеть это издевательство. Менджюн с силой схватил Кима за руку и заорал:

— А ну, повтори, что сказал!

Ким как будто этого и ждал. Он не стал освобождать руку из цепкой хватки взбешенного Менджюна, а торжествующе огляделся, как бы приглашая всех полюбоваться на проделки капитанова любимчика:

— Никак ты меня ударить хочешь?

И тут же совсем другим тоном, очень серьезно:

— Недаром говорят: «Будь хоть щенком, но барским, тогда тебе будущее обеспечено». Прошу тебя, когда высадишься на берег, погуляй и на нашу долю.

Ким еще не досказал до конца, как Менджюн изо всех сил ударил его кулаком в живот. Ким, вероятно, не ожидал такой прыти от этого флегматичного интеллигента и не подготовился. От неожиданности он, коротко охнув, согнулся пополам и отступил на шаг. Не давая ему передышки, Менджюн нанес второй удар. На этот раз снизу вверх, по лицу. Ким пошатнулся и отступил еще на шаг, еле удержавшись на ногах. Изо рта показалась тонкая струйка алой крови.

— Ах ты, гад, так?..

Ким собрался и подпрыгнул, намереваясь ударить противника ногой, но Менджюн ловко увернулся и еще раз ударил кулаком со всего размаха. И на этот раз удар пришелся по лицу. Ким пришел в ярость. Снисходительная улыбочка сошла с лица. Приняв боксерскую позицию, он выставил перед собой сжатые кулаки и медленно двинулся вперед. Наблюдавшие за дракой люди расступились, прижались к стенкам, освободили место в центре кубрика. Ким снова попытался ударить ногой, но его удар и на этот раз прошел мимо, зато он исхитрился схватить Менджюна за руку. В следующую минуту оба вцепились друг в друга и клубком покатились по полу. Менджюн держал Кима за горло, да так крепко, что его ногти впились в шею и со стороны казалось, что вот сейчас он дернет и с корнем вырвет голову Кима из туловища. Ким задыхался под ним, тщетно пытаясь освободиться от мертвой хватки цепких рук. Поединок явно близился к концу. И тут вдруг Менджюну показалось, что он находится совсем в другом месте, а в проеме двери на капитанском мостике мелькнула знакомая фигура. Он начал стремительно терять силы. Руки внезапно ослабели, упали бессильно, как плети. Неведомая сила опрокинула его, и в груди появилась неприятная тяжесть. Ким вновь обрел уверенность. Он сел верхом на Менджюна и обеими руками сдавил его горло. Менджюн чувствовал, как постепенно из него уходит жизнь. Теряя сознание, он в последний раз бросил взгляд на окружающих. Почему-то почудилось, что вокруг не человеческие ноги, а стволы деревьев и что на их верхушках сидят голодные сычи. Они все как один смотрят вниз на умирающего, предвкушая пиршество. Сквозь туман светятся их алчные глаза. Проклятые. Как же я вас ненавижу!