По южным странам

В центре такырной равнины груда развалин, носящих название Каср-Сайкал, то есть дворец или замок Сайкал. Значит, здесь обитали не только кочевники, но и оседлые люди. Действительно, неподалеку на карте обозначен колодец Бир-Сайкал. В далеком прошлом к нему подходила канава с такыра, и он был окружен водоудерживающими валиками.

До вулканических гор спидометр отметил шестьдесят пять километров, и мы намного отклонились в сторону от намеченного ранее направления, но попали в очень интересный район. Земля тут была обильно усеяна лишайником манной, по-арабски грекче. Это кочующий, не прикрепленный к почве лишайник, мелкие комочки его легко перекатываются ветром. По Библии, евреи, скитавшиеся в пустыне, питались манной небесной. Видимо, это и был лишайник манна. Сейчас здесь нет ни трав, ни полукустарников, и овцы питаются почти исключительно этой библейской пищей. Верблюды едят грекче неохотно, но лошади и ишаки хорошо. Пастухи сметают лишайник и запасают впрок, на период бескормицы. В неурожайные годы бедуины отваривают грекче и употребляют в пищу. У них есть даже особое наименование для такой еды — «мясо, растущее на земле».

У одного шатра стояли длинные кормушки. Насыпанная в них манна выглядела очень аппетитно, но овцы никак не давали сфотографировать ее, обступив корыта и заслоняя их своими головами.

Нас усадили в тени шатра, на ветерке. В первую очередь угощали гостей, потом уже своих. Насытившись, мы произносили традиционное слово «дайме», что означает примерно «сыт, спасибо», а хозяин отвечал: «сахтен» — вроде нашего «пожалуйста, кушайте на здоровье». После этого совершали омовение рук с мылом. Нам подали новое, прибереженное для гостей полотенце. Далее предлагалось выпить холодной воды. И наконец, нас опять обносили звонкими чашечками бедуинского кофе.

Распрощавшись с хозяевами, мы отправились на юго-запад и очень скоро выехали на дорогу. К посту Джебель-Теннф. Как и на северном отрезке тракта, по самой дороге почти никто не ездит, но сотни следов исчертили равнину справа и слева. Поверхность ее сложена рыхлым песчаным материалом, который, можно сказать, только и ждет, чтоб нарушилась тонкая связующая пленка почвы, и песок смог бы нестись по ветру, образуя миниатюрные барханчики, кучевые пески, бугры, или тонким слоем заносить щебнистую равнину. И вот на эти-то места набрасывается «собака пустыни», как называют бедуины неприхотливую пустынную осочку, которая своими корневищами скрепляет движущийся песок. Теперь начнется новый этап в жизни растительного покрова. Ранее песчаная почва была скреплена мятликом. Потом мятлик отмер и песок засыпал его дернинки. Поверх них, на еще подвижном песке, стала селиться пустынная осочка, закрепляя и защищая песок от дальнейшего перевевания.

На заставе начальник показал нам на карте место, до которого сможет дать проводников. Это пограничный столб на стыке Сирии, Ирака и Иордании. Там солдаты укажут нам дорогу в Зелаф, а сами поедут выполнять свои прямые обязанности — осматривать границу и попутно добывать газелей.

Покатив вслед за военным джипом, держась «на расстоянии пыли», мы пересекали вади, плоские участки кремневой пустыни и песчаные участки, поросшие не только осочкой, но и полынью. По-видимому, скот здесь не пасут, и полынь разрослась крупными кустами.

Граница трех государств. На большой куче камней сидят два грифа. Они взлетели при нашем приближении, и когда мы остановились у пограничного монумента, птицы поднялись уже высоко и парили, описывая круги.

Отсюда наш путь лежал вдоль границы с Иорданией. Дорога проходит будто по линейке, ездят по ней редко и она не разбита. Через каждые два километра пограничные знаки. Нередко автомобильную колею пересекают поперек и под углом свежие верблюжьи тропы. Бедуины не соблюдают государственных границ. Условность границ всегда была наглядна на нашем пути. Еще более четко это выявилось в урочище Ргабра-Марфиаа. Некогда здесь были сооружены огромные валы для сбора дождевых вод, которые скапливались перед валами, образуя гигантский бассейн. Трудно без археологов определить время его возникновения. Ясно лишь, что заброшен он давно. Без сомнения, этот водоем служил источником влаги для многих тысяч кочевников. Еще не стертые временем старинные тропы подходят сюда со стороны Сирии и Иордании. И по сей день набирается вода в этом древнем резервуаре. Но ее мало, она уходит через промоину, успевая, однако, увлажнить почву настолько, что до конца лета тут зеленеют травы.