По южным странам

В Управлении бедуинов мы получили данные о кочевом животноводстве — о пастбищах, путях кочевок, колодцах и источниках. По приблизительным подсчетам, в пределах Сирии живет около 675 тысяч кочевников-бедуинов. Из них лишь три-четыре процента имеют удостоверения личности граждан Сирийской Арабской Республики. Остальные — просто «сыны пустыни». Всю жизнь они непрерывно кочуют с одних пастбищ на другие. По традиции за племенами закреплены более или менее постоянные районы, где они проводят зиму, а в остальные сезоны совершают большие переходы в поисках пастбищ и водопоев. Некоторые племена кочуют в замкнутых районах на расстояние ста — двухсот километров. Другие уходят далеко на юг, в пределы Ирака, Иордании и даже Саудовской Аравии, или на север и северо-запад, переправляясь через Евфрат, доходят до гор Джебель-Ансария и до самого моря.

За последние десятилетия в Сирии выкопано всего около полусотни новых колодцев. Это ничтожно мало. Хорошей питьевой водой обеспечена примерно только десятая часть племен. Водная проблема — самая острая проблема для кочевников-скотоводов.

* * *

Время от времени к нам прикрепляли инженеров-сирийцев, чтобы они оказывали нам техническую помощь, а мы обучали их методам изысканий. Агроном Ахмед — сын состоятельных родителей. Родился он в Палестине, образование получил в Австралии, где окончил Аделаидский университет, но с полевыми почвенными исследованиями не был знаком, так как практических занятий в университете не проводилось. Араб-христианин Мухаммед, обучавшийся во Франции, несколько лет служил в министерстве сельского хозяйства, а теперь перешел в Совет экономического развития и намерен специализироваться в области гидрогеологии. Ботаник Абдулла Масри, недавно закончивший Кембриджский университет, по возвращении на родину также стал сотрудником Совета экономического развития. Как и Ахмед, он получил книжное образование, в поле никогда не работал и ни в одной экспедиции не участвовал.

Добывать необходимые предметы снаряжения пришлось самим. В магазинах нам показывали множество инструментов: приборы для определения влажности сыпучих веществ, для автоматического отсчета семян, насадки на киноаппарат для цейтраферной съемки, наборы реактивов для определения состава крови, а вот действительно нужных нам приборов не находили. Не оказалось и таких простых предметов экспедиционного снаряжения, как геологические молотки, лопаты, палатки, вьючные ящики, бочки для воды, полевые сумки, походные койки, рюкзаки. Нам ничего другого не оставалось, как отправиться на дамасский рынок Сук.

Сук — это множество крытых улиц, прижавшихся к могучим стенам древней цитадели. В старой части рынка ютятся маленькие кустарные мастерские: кожевенные, где дубят и готовят разную кожу; обувные, в которых тачают сандалии, башмаки без шнурков, рабочие ботинки, какие-то шлепанцы; деревообделочные, изготавливающие низенькие стульчики, неуклюжие кровати, посуду, формы для пирожных и пряников, решета; скорняжные, скобяные, гончарные. Они располагаются рядами, по специальности. Можно по запаху узнать, где ты находишься. Здесь терпкий дух дубленой кожи, значит, недалеко скорняжный ряд, а дальше лесной аромат свежей древесной стружки — там расположились ряды деревообделочников. Уже издали, заслышав удары кувалд или звонкую дробь молоточков, знаешь, что впереди ряды кузнецов, медников, жестянщиков. Маленькие харчевни возвещают о себе чадом горелого жира, бараньими тушами и блеском медных сосудов на длинной кованой жаровне.

В углублениях стен встречаются каменные чаши с водой. Когда-то родниковая вода, журча, вытекала из пасти мраморного льва. Теперь тут стоит грубый водопроводный кран, и только полустертая надпись на стене говорит о том, что этот айн (источник) существует уже третье тысячелетне.

Центральная улица Сука застроена трехэтажными зданиями, над ней сферическая крыша из гофрированного железа. Делая иногда изгибы, эта улица тянется почти на километр, пока не упрется в главные ворота мечети. В этом гигантском скопище лавок можно купить решительно все, чего не найдешь даже в самом лучшем универмаге. Но для этого надо отойти в сторону от центральной артерии торжища. Здесь уже совсем узкая улочка, запыленные стены смыкаются над головой стрельчатыми сводами и куполами. От боковой ветви отходят многочисленные узкие проходы. Если вы попадете сюда в первый раз, то долго будете блуждать, пока не отыщете дорогу назад.