По южным странам

Рост промышленности Халеба и связанный с этим быстрый рост населения вызвал большое городское строительство. Старый город с его базарами, кустарными мастерскими, темными узкими улицами затерялся где-то в глубине, за кварталами новых трех-, четырех-, пятиэтажных зданий, и если не знать о существовании старого города, то вы будете уверены, что Халеб город целиком европейский. Здесь издается несколько газет, в кинотеатрах более разнообразная программа фильмов, чем в Дамаске, много парков. В городе хорошо налажено трамвайное и автобусное сообщение, недавно сооружен водопровод от Евфрата длиной девяносто километров. Выстроены новые муниципальные здания: школы, почта и телеграф, радиоцентр, различные ведомства. В целом же город производит впечатление отлично слаженного, делового организма.

Халеб — город многонациональный. Кроме основного арабского населения здесь очень много армян. Они составляют значительный процент городской интеллигенции. Много среди армян и торговцев. На их магазинах, как правило, вывески на двух языках — арабском и армянском. Кроме того, в городе живут курды, турки, черкесы, греки. Население пестрое и по религиозному составу. Наряду с мечетями обычны православные и католические храмы, некоторые из них построены сотни лет назад. По утрам колокольный звон перекрывает все уличные шумы. В Дамаске христиане живут преимущественно в своем христианском квартале, вдали от центра. В Халебе же старый христианский квартал находится в центре, а теперь христиане расселены по всему городу. Это заметно оживляет уличную толпу. Вы видите женщин с открытыми лицами, в ярких платьях.

Халеб — город бойкой торговли. По вечерам тут ярко освещены витрины, сверкают разноцветные огни реклам, улицы наполняются светом.

Наш переводчик Шукри — уроженец Халеба, поэтому я попросил его показать город. Шукри задумался. Потом воскликнул:

— О! Я знаю, что показать! Пойдем в самую старую церковь. Вы в бога верите?

— Нет. А вы?

Шукри вытащил из-за воротничка цепочку с крестиком.

От гостиницы мы повернули в боковую улицу, миновали табачную лавочку, автомобильную мастерскую, кабаре. Дальше пошли проулком и остановились у закрытых дверей маленькой церкви. Шукри куда-то скрылся, а через несколько минут священник открыл засов и впустил нас внутрь. В церкви могло бы уместиться не более пятидесяти — шестидесяти человек. На южной стене, вправо от алтаря, большая икона, точнее не икона, а живописное полотно на тему Страшного суда. Мы увидели замечательный образец старой православной иконописной живописи.

Утром осматривали исторический музей, в котором особенно запомнились два экспоната. Прежде всего изваянные из базальта львы, охраняющие вход. У каждого пять ног, но откуда ни посмотрит на них зритель — сбоку, спереди, — он всегда видит четырехногого зверя. Эти львы были найдены в городе Хаме и датируются девятым веком до нашей эры. Через несколько месяцев я был проездом в Копенгагене, где посетил Национальный музей Дании. Там я увидел знакомого льва. Надпись подтвердила, что он из Хамы. Родные базальтовые братья были разлучены, как звери зоосада, которых развозят по свету торговые фирмы.

В витрине с находками из Телль-Харири (на границе с Ираком) выставлены глиняные формы для теста. На одних геометрические узоры, на других изображения рыб, обнаженных женщин, но мое внимание привлекла форма с глубоко символичным рисунком: две козы, приподнявшиеся на задние ноги, объедают листья дуба. Художник пять тысяч лет назад изобразил уже и тогда, вероятно, широко распространенное явление — истребление козами древесной растительности.

Руины Тадмора

К Пальмире мы приближались ночью. Из мрака возникает белая глыба с четкой надписью «Palmyra». Широкое шоссе уходит прямо, а мы, повинуясь стрелке, едем по разбитому неровному проселку. Пучок света то бросается из стороны в сторону, то на крутом подъеме упирается в черноту звездного неба. Где же Пальмира? Почему не видно огней? Ночь непроглядно темна.

Вдруг перед нами возникла прямоугольная башня из огромных тесаных глыб, потом вторая, с разрушенной верхушкой. Промелькнула гигантская арка. Не спеша просеменил тонкими ножками черный ослик, нагруженный жестяными баками, и позади него мужчина в черном халате-аббе, с белым платком-куфие.

Из-за сбившихся в кучу ослов нам пришлось замедлить ход возле странного сооружения: на низких толстых устоях покоятся горизонтально несколько тонких изящных колонн. Женщина с блестящим сосудом на плече отворачивает лицо от света. Очевидно, здесь источник. Потянулся низкий забор. Будто клавиши на рояле, блеснули белые колонны с черными промежутками между ними. Машина остановилась возле желтого одноэтажного здания. Над дверью выведена надпись «Hotel Zenobia». Мы прибыли в былую столицу древнего могучего государства Тадмор, которым тысячу семьсот лет назад управляла царица Зиновия.