По ком звонит колокол (For Whom The Bell Tolls)

Until thou hadst horses thou wert with us.	Пока у тебя не было лошадей, ты был вместе с нами.
Now thou art another capitalist more."	А теперь ты самый настоящий капиталист.
"That is unjust," said Pablo.	- Это неверно, - сказал Пабло.
"I expose the horses all the time for the cause."	- Я все время рискую лошадьми ради общего дела.
"Very little," said Anselmo scornfully.	- Очень мало рискуешь, - с презрением сказал Ансельмо.
"Very little in my judgment.	- Как я погляжу, очень мало.
To steal, yes.	Воровать - это ты готов.
To eat well, yes.	Хорошо поесть - пожалуйста.
To murder, yes.	Убивать - сколько угодно.
To fight, no."	Но драться - нет.
"You are an old man who will make himself trouble with his mouth."	- Смотри, такие, как ты, рано или поздно платятся за свой язык.
"I am an old man who is afraid of no one," Anselmo told him.	- Такие, как я, никого не боятся, - ответил Ансельмо.
"Also I am an old man without horses."	- И у таких, как я, не бывает лошадей.
"You are an old man who may not live long."	- Такие, как ты, долго не живут.
"I am an old man who will live until I die," Anselmo said.	- Такие, как я, живут до самого дня своей смерти, - сказал Ансельмо.
"And I am not afraid of foxes."	- И такие, как я, не боятся лисиц.
Pablo said nothing but picked up the pack.	Пабло промолчал и поднял с земли рюкзак.
"Nor of wolves either," Anselmo said, picking up the other pack.	- И волков не боятся, - сказал Ансельмо, поднимая второй рюкзак.
"If thou art a wolf."	- Если ты правда волк.
"Shut thy mouth," Pablo said to him.	- Замолчи, - сказал ему Пабло.
"Thou art an old man who always talks too much."	- Ты всегда разговариваешь слишком много.
"And would do whatever he said he would do," Anselmo said, bent under the pack.	- И всегда делаю то, что говорю, - сказал Ансельмо, согнувшись под тяжестью рюкзака.
"And who now is hungry.	- А сейчас я хочу есть.
And thirsty.	Я хочу пить.
Go on, guerilla leader with the sad face.	Иди, иди, партизанский вожак с унылым лицом.
Lead us to something to eat."	Веди нас туда, где можно чего-нибудь поесть.
It is starting badly enough, Robert Jordan thought.	Начало неважное, подумал Роберт Джордан.
But Anselmo's a man.	Но Ансельмо настоящий человек.
They are wonderful when they are good, he thought.	Когда они на верном пути, это просто замечательные люди, подумал он.