Читаем По ком звонит колокол (For Whom The Bell Tolls) полностью

If you are not satisfied, we will take another place."Если тебе не понравится, мы выберем другое место.
"We will see," the young man said.- Посмотрим, - сказал молодой.
He sat by the packs and watched the old man climb the ledge.Он сел возле рюкзаков и стал глядеть, как старик взбирается на скалу.
It was not hard to climb and from the way he found hand-holds without searching for them the young man could see that he had climbed it many times before.Взбирался он без труда, и по тому, как он быстро, почти не глядя, находил места для упора, ясно было, что он проделывал этот путь уже много раз.
Yet whoever was above had been very careful not to leave any trail.Но жившие там, наверху, заботились, чтобы не было никакой тропы.
The young man, whose name was Robert Jordan, was extremely hungry and he was worried.Роберт Джордан - так звали молодого -мучительно хотел есть, и на душе у него было тревожно.
He was often hungry but he was not usually worried because he did not give any importance to what happened to himself and he knew from experience how simple it was to move behind the enemy lines in all this country.Чувство голода было для него привычным, но тревогу ему не часто приходилось испытывать, так как он не придавал значения тому, что может с ним случиться, а кроме того, знал по опыту, как просто передвигаться в тылу противника в этой стране.
It was as simple to move behind them as it was to cross through them, if you had a good guide.Передвигаться в тылу было так же просто, как переходить линию фронта, был бы только хороший проводник.
It was only giving importance to what happened to you if you were caught that made it difficult; that and deciding whom to trust.Все лишь тогда становится трудным, когда придаешь значение тому, что может случиться с тобой, если поймают, да еще трудно решать, кому можно довериться.
You had to trust the people you worked with completely or not at all, and you had to make decisions about the trusting.Людям, с которыми работаешь вместе, нужно доверять до конца или совсем не доверять, вот и приходится решать, кто заслуживает доверия.
He was not worried about any of that.Но это все не тревожило его.
But there were other things.Тревожило другое.
This Anselmo had been a good guide and he could travel wonderfully in the mountains.Ансельмо был хорошим проводником и умел ходить в горах.
Robert Jordan could walk well enough himself and he knew from following him since before daylight that the old man could walk him to death.Роберт Джордан и сам был неплохой ходок, но за несколько часов пути - они вышли еще до рассвета - он убедился в том, что старик может загнать его насмерть.
Robert Jordan trusted the man, Anselmo, so far, in everything except judgment.До сих пор Роберт Джордан доверял Ансельмо во всем - кроме его суждений.
He had not yet had an opportunity to test his judgment, and, anyway, the judgment was his own responsibility.Не было пока случая испытать правильность его суждений, и в конце концов за свои суждения каждый отвечает сам.
No, he did not worry about Anselmo and the problem of the bridge was no more difficult than many other problems.Да, Ансельмо его не тревожил, и задача с мостом была не труднее многих других задач.
Перейти на страницу:

Все книги серии Хемингуэй, Эрнест. Романы

Прощай, оружие!
Прощай, оружие!

После окончания учебы в 1917 г. Хемингуэй хотел вступить в армию, чтобы участвовать в первой мировой войне, однако из-за травмы глаза призван не был и вместо этого в 1917–1918 гг. работал корреспондентом в канзасской газете «Star». Шесть месяцев спустя он уезжает добровольцем в воюющую Европу и становится шофером американского отряда Красного Креста на итало-австрийском фронте, где в июле 1918 г. получает серьезное ранение в ногу, несмотря на которое сумел доставить раненого итальянского солдата в безопасное место. За воинскую доблесть Х. дважды награждался итальянскими орденами. Находясь на излечении в госпитале, Х. влюбляется в американскую сестру милосердия; через десять лет эта любовная история, а также военный опыт легли в основу его романа «Прощай, оружие» («A Farewell to Arms», 1929).Одна из самых удачных работ Хемингуэя, роман «Прощай, оружие!» – история любви на уровне отдельно взятых судеб, но также и повествование о поиске смысла и уверенности в мире.

Эрнест Миллер Хемингуэй

Языкознание, иностранные языки

Похожие книги

Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах
Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах

Представленная книга является хрестоматией к курсу «История новой ивритской литературы» для русскоязычных студентов. Она содержит переводы произведений, написанных на иврите, которые, как правило, следуют в соответствии с хронологией их выхода в свет. Небольшая часть произведений печатается также на языке подлинника, чтобы дать возможность тем, кто изучает иврит, почувствовать их первоначальное обаяние. Это позволяет использовать книгу и в рамках преподавания иврита продвинутым учащимся.Художественные произведения и статьи сопровождаются пояснениями слов и понятий, которые могут оказаться неизвестными русскоязычному читателю. В конце книги особо объясняются исторические реалии еврейской жизни и культуры, упоминаемые в произведениях более одного раза. Там же помещены именной указатель и библиография русских переводов ивритской художественной литературы.

Авраам Шлионский , Амир Гильбоа , Михаил Наумович Лазарев , Ури Цви Гринберг , Шмуэль-Йосеф Агнон

Языкознание, иностранные языки
История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя
История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя

Многие исторические построения о матриархате и патриархате, о семейном обустройстве родоплеменного периода в Европе нуждались в филологической (этимологической) проработке на достоверность. Это практически впервые делает О. Н. Трубачев в предлагаемой книге. Группа славянских терминов кровного и свойственного (по браку) родства помогает раскрыть социальные тайны того далекого времени. Их сравнительно-историческое исследование ведется на базе других языков индоевропейской семьи.Книга предназначена для историков, филологов, исследующих славянские древности, а также для аспирантов и студентов, изучающих тематические группы слов в курсе исторической лексикологии и истории литературных языков.~ ~ ~ ~ ~Для отображения некоторых символов данного текста (типа ятей и юсов, а также букв славянских и балтийских алфавитов) рекомендуется использовать unicode-шрифты: Arial, Times New Roman, Tahoma (но не Verdana), Consolas.

Олег Николаевич Трубачев

История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука