По ком звонит колокол (For Whom The Bell Tolls)

The sun shone bright on him through the trees.	Солнечные лучи, пробиваясь сквозь верхушки сосен, бликами ложились на его лицо.
Robert Jordan felt his own breath tight now as though a strand of wire bound his chest and, steadying his elbows, feeling the corrugations of the forward grip against his fingers, he put the oblong of the foresight, settled now in the notch of the rear, onto the center of the man's chest and squeezed the trigger gently.	Роберту Джордану стало трудно дышать, как будто его грудную клетку стянули витком проволоки, и, крепче упершись локтями в землю, чувствуя под пальцами граненую поверхность рукоятки, он навел мушку, приходившуюся точно посредине прорези прицела, на грудь часового и мягко нажал спусковой крючок.
He felt the quick, liquid, spastic lurching of the gun against his shoulder and on the road the man, looking surprised and hurt, slid forward on his knees and his forehead doubled to the road.	Выстрел резким, коротким толчком отдался у него в плече, а человек на дороге с гримасой удивления и боли рухнул на колени, потом скорчился и ткнулся головой в землю.
His rifle fell by him and lay there with one of the man's fingers twisted through the trigger guard, his wrist bent forward.	Его винтовка упала рядом, один палец застрял в спусковой скобе, кисть вывернулась в суставе.
The rifle lay, bayonet forward on the road.	Винтовка лежала на дороге штыком вперед.
Robert Jordan looked away from the man lying with his head doubled under on the road to the bridge, and the sentry box at the other end.	Роберт Джордан отвел глаза от человека, который, скорчившись, лежал у входа на мост, и от будки часового на другом конце.
He could not see the other sentry and he looked down the slope to the right where he knew Agustin was hidden.	Второго часового ему не было видно, и он перевел глаза по склону направо, туда, где, как он знал, прятался Агустин.
Then he heard Anselmo shoot, the shot smashing an echo back from the gorge.	Потом он услышал, как выстрелил Ансельмо, эхо выстрела загрохотало по теснине.
Then he heard him shoot again.	Потом он услышал, как Ансельмо выстрелил еще раз.
With that second shot came the cracking boom of grenades from around the corner below the bridge.	Сейчас же после второго выстрела затрещали гранаты за поворотом дороги недалеко от моста.
Then there was the noise of grenades from well up the road to the left.	Потом послышались разрывы гранат где-то слева.
Then he heard rifle-firing up the road and from below came the noise of Pablo's cavalry automatic rifle spat-spat-spat-spatting into the noise of grenades.	Потом дальше на дороге началась ружейная перестрелка, а внизу заговорил автомат Пабло - так-так-так-так-так, - пронизывая взрывы гранат.
He saw Anselmo scrambling down the steep cut to the far end of the bridge and he slung the submachine gun over his shoulder and picked up the two heavy packs from behind the pine trunks and with one in each hand, the packs pulling his arms so that he felt the tendons would pull out of his shoulders, he ran lurching down the steep slope to the road.	Он увидел Ансельмо, скользившего сверху по круче к дальнему концу моста, и он забросил свой автомат за спину, подхватил оба тяжелых рюкзака, стоявшие за стволами сосен, по одному в каждой руке, и, чувствуя, что от их тяжести руки у него вот-вот оторвутся, пошатываясь, побежал по крутому склону вниз, к дороге.
As he ran he heard Agustin shouting, "_Buena caza, Ingles.	На бегу он услышал голос Агустина, кричавшего ему: "Buena caza, Ingles.
Buena caza!_" and he thought,	Buena caza!" - и подумал: