Читаем По ком звонит колокол (For Whom The Bell Tolls) полностью

Halfway between him and the bridge was the sentry, who had settled now closer to the road, sinking closer onto the smooth road surface as the sun weighed on his back.На половине пути между ним и мостом лежал часовой, солнце теперь палило ему в спину - и казалось, он совсем сник под напором лучей и распластался на гладком гудроне дороги.
His rifle, lying on the road, the bayonet fixed, pointed straight toward Anselmo.Его винтовка лежала рядом, штык острием был обращен прямо на Ансельмо.
The old man looked past him along the surface of the bridge crossed by the shadows of the bridge rail to where the road swung to the left along the gorge and then turned out of sight behind the rocky wall.Старик смотрел мимо него, на плоскость моста, исчерченную тенями перил, и дальше, туда, где дорога вдоль теснины сворачивала влево и скрывалась из виду за выступом отвесной скалы.
He looked at the far sentry box with the sun shining on it and then, conscious of the wire in his hand, he turned his head to where Fernando was speaking to Primitivo and the gypsy.Он смотрел на будку часового в том конце моста, теперь освещенную солнцем, потом, не забывая о конце проволоки, зажатом в руке, он повернул голову в ту сторону, где Фернандо все еще спорил с Примитиво и цыганом.
"Leave me here," Fernando said.- Оставьте вы меня здесь, - говорил Фернандо.
"It hurts much and there is much hemorrhage inside.- Мне очень больно, и кровотечение все не унимается внутри.
I feel it in the inside when I move."Я его чувствую внутри, когда шевелюсь.
"Let us get thee up the slope," Primitivo said.- Мы тебя дотащим до верхнего леса, - сказал Примитиво.
"Put thy arms around our shoulders and we will take thy legs."- Обними нас за шею, а мы возьмем твои ноги.
"It is inutile," Fernando said.- Бесполезно, - сказал Фернандо.
"Put me here behind a stone.- Посадите меня за тем камнем.
I am as useful here as above."Я буду здесь так же полезен, как и наверху.
"But when we go," Primitivo said.- А как же, когда надо будет уходить? - сказал Примитиво.
"Leave me here," Fernando said.- Оставьте меня здесь, - сказал Фернандо.
"There is no question of my travelling with this.- О том, чтобы мне ехать с этой штукой, и думать нечего.
Thus it gives one horse more.Вот и лошадь лишняя будет.
I am very well here.А мне тут очень хорошо.
Certainly they will come soon."Они теперь уже скоро придут.
"We can take thee up the hill," the gypsy said.- Мы тебя можем донести до леса, - сказал цыган.
"Easily."- Ничего не стоит.
He was, naturally, in a deadly hurry to be gone, as was Primitivo.Он, конечно, не чаял, как бы поскорее уйти, и Примитиво тоже.
But they had brought him this far.Но все же они дотащили его сюда.
"Nay," Fernando said.- Нет, - сказал Фернандо.
"I am very well here.- Мне тут очень хорошо.
What passes with Eladio?"Что с Эладио?
Перейти на страницу:

Все книги серии Хемингуэй, Эрнест. Романы

Прощай, оружие!
Прощай, оружие!

После окончания учебы в 1917 г. Хемингуэй хотел вступить в армию, чтобы участвовать в первой мировой войне, однако из-за травмы глаза призван не был и вместо этого в 1917–1918 гг. работал корреспондентом в канзасской газете «Star». Шесть месяцев спустя он уезжает добровольцем в воюющую Европу и становится шофером американского отряда Красного Креста на итало-австрийском фронте, где в июле 1918 г. получает серьезное ранение в ногу, несмотря на которое сумел доставить раненого итальянского солдата в безопасное место. За воинскую доблесть Х. дважды награждался итальянскими орденами. Находясь на излечении в госпитале, Х. влюбляется в американскую сестру милосердия; через десять лет эта любовная история, а также военный опыт легли в основу его романа «Прощай, оружие» («A Farewell to Arms», 1929).Одна из самых удачных работ Хемингуэя, роман «Прощай, оружие!» – история любви на уровне отдельно взятых судеб, но также и повествование о поиске смысла и уверенности в мире.

Эрнест Миллер Хемингуэй

Языкознание, иностранные языки

Похожие книги

Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах
Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах

Представленная книга является хрестоматией к курсу «История новой ивритской литературы» для русскоязычных студентов. Она содержит переводы произведений, написанных на иврите, которые, как правило, следуют в соответствии с хронологией их выхода в свет. Небольшая часть произведений печатается также на языке подлинника, чтобы дать возможность тем, кто изучает иврит, почувствовать их первоначальное обаяние. Это позволяет использовать книгу и в рамках преподавания иврита продвинутым учащимся.Художественные произведения и статьи сопровождаются пояснениями слов и понятий, которые могут оказаться неизвестными русскоязычному читателю. В конце книги особо объясняются исторические реалии еврейской жизни и культуры, упоминаемые в произведениях более одного раза. Там же помещены именной указатель и библиография русских переводов ивритской художественной литературы.

Авраам Шлионский , Амир Гильбоа , Михаил Наумович Лазарев , Ури Цви Гринберг , Шмуэль-Йосеф Агнон

Языкознание, иностранные языки
История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя
История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя

Многие исторические построения о матриархате и патриархате, о семейном обустройстве родоплеменного периода в Европе нуждались в филологической (этимологической) проработке на достоверность. Это практически впервые делает О. Н. Трубачев в предлагаемой книге. Группа славянских терминов кровного и свойственного (по браку) родства помогает раскрыть социальные тайны того далекого времени. Их сравнительно-историческое исследование ведется на базе других языков индоевропейской семьи.Книга предназначена для историков, филологов, исследующих славянские древности, а также для аспирантов и студентов, изучающих тематические группы слов в курсе исторической лексикологии и истории литературных языков.~ ~ ~ ~ ~Для отображения некоторых символов данного текста (типа ятей и юсов, а также букв славянских и балтийских алфавитов) рекомендуется использовать unicode-шрифты: Arial, Times New Roman, Tahoma (но не Verdana), Consolas.

Олег Николаевич Трубачев

История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука